Секрет

– Хотел бы на несколько минут остаться наедине с клиентом. – Адвокат уже сидел за столом в кабинете допросов. Брайан Дженкинс защищал Дина уже много лет и, оставаясь рядом в любой переделке, успел превратиться в надежного друга. С ним можно было поговорить начистоту.

– Привет, Брайан. – Дин выдвинул стул.

– Привет, Дин. Расскажи то, что мне следует знать.

– В моем доме установлены камеры. Все будет записано, но полиция ничего не обнаружит.

– Откуда ты это знаешь?

– Мне принадлежат дома по обе стороны от этого, а потому установленные в нем камеры не оснащены записывающим оборудованием. Все просто передается дальше.

– Толковый ход.

– Я вообще толковый парень, Брайан. – Дин перестал улыбаться и положил ладонь на руку Дженкинса. – Скажи лучше, как чувствует себя детектив Грей?

– Можно считать, что здесь тебе крупно повезло, приятель. Кажется, чудесным образом выживет. Скорее всего, некоторое время не сможет есть стейк, но в целом должен сказать, что самое страшное уже позади.

– Слава богу. – С огромным облегчением Кинкейд закрыл лицо руками.

– Тебе следует услышать кое-что еще.

– Что?

– Она проснулась лишь на короткое время и сразу сделала заявление. Сообщила, что ты никоим образом не причастен к тому, что с ней произошло.

– Так и сказала?

– Да. Причем настояла, чтобы заявление было записано и немедленно передано в полицию. Еще сообщила, что напавшие на нее люди открыто, в ее присутствии, признались, что собираются подставить тебя под убийство Джорджа.

– Моя девочка! – Дин с трудом верил собственным ушам. Она прорвалась ради него! Если судьба позволит снова доказать свою преданность, то рано или поздно она поймет, что их многое объединяет. И однажды осознает, что любит.

– Однако не все так радужно, как хотелось бы.

– Что такое? В чем проблема?

– На тебя могут повесить избиение бармена Джорджа. Какой-то свидетель опознал тебя по фотографии.

– Что за абсурд!

– Обвинение тянет максимум на три года. Не больше. Отмотаешь срок, стоя на голове.

– Желательно обойтись без этого.

– Полицейские страшно злы. Считают тебя, по крайней мере, частично ответственным за то, что случилось с детективом Грей. Элиас считает, что некоторое время тебе лучше провести за высокой стеной. Сможешь восстановить отношения со старыми знакомыми. Если этой жуткой резней дирижировал брат Элиаса, Антонис, то вам обоим понадобится вся доступная помощь. Он сумасшедший.

– До чего ненавижу твое благоразумие!

– Признайся в избиении, отсиди свое, а за это время как раз шторм утихнет.

– Согласен, заключай сделку.

– Проведешь за решеткой не больше года.

– Я сказал, действуй!

– А как насчет видеозаписей?

– Давай пока сохраним в тайне: могут пригодиться в тяжелую минуту. А пока никто не должен знать, что там случилось на самом деле. Просто скажу, что был без сознания.

– И мне больше ничего не говори.

– Спасибо, Брайан. Сделай, пожалуйста, одолжение.

– Скажи, что нужно.

– Необходимо, чтобы ты встретился с Элиасом и убедил его хранить терпение. Отсижу свой срок, а когда выйду, разберусь сам. Пусть ни о чем не беспокоится.

– Хорошо, брат. Все сделаю. – Брайан встал. Адвокат и подзащитный обменялись крепким рукопожатием.

Дин воспрял духом. Слава богу! Имоджен не только не погибла, но даже нашла силы выступить в его защиту. Теперь он ничего не боялся, потому что понимал, ради чего стоит жить.

Спустя несколько дней после жестокого нападения Имоджен смогла сесть в постели и осторожно, маленькими глотками, выпить немного воды. Удивительно, до какой степени соскучился в бездействии рот: есть не разрешали, а поговорить было не с кем. Впрочем, в последнем ограничении следовало винить исключительно себя, ведь любые посещения она решительо запретила. Живот болел. Приподняв повязку, увидела свежий шрам. К счастью, рану зашили, прежде чем потеря крови обрекла бы на смерть. Она поморщилась. Ничего не поделаешь: отметина на всю оставшуюся жизнь.

За дверью постоянно дежурил констебль. Имоджен не знала зачем. Не знала, что происходит. Разумеется, звонил Стэнтон. Пытался дозвониться Сэм. И вот сегодня она согласилась принять своего друга Гэри Танни – милейшего человека, излучавшего ауру добра. Мысль об ауре удивила: наверное, снова проявилось мамино влияние. Взрослея, Имоджен все чаще благодарила судьбу за то, что носила нормальное человеческое имя, а не что-нибудь вроде «Радуги» или «Водопада». Мама умудрилась впутаться в несколько афер, связанных с медиумами, духовными целителями, телепатами и прочими проходимцами. Когда дочь немного подросла, начала таскать ее на различные представления, где приходилось смотреть, как умелый медиум выбирает из публики людей печального вида и вещает то, что те хотят услышать. Сама она часто ежилась от лицемерных слов, а уходила, разочарованная тем, что снова не получила откровения, послания из иного мира.

Дверь приоткрылась; показалось улыбающееся лицо Танни. Гений вошел, держа в руках букет гвоздик и колоду карт.

– Привет, незнакомка. – Старался держаться с обычным оптимизмом, но по сочувственному взгляду Имоджен поняла, что выглядит ужасно.