Секрет еловых писем

– Тогда и подумаем, что делать дальше. Мне кажется, во время приключения не нужно ничего планировать заранее. Иначе это будет скучно.

– Хм-м. – В голосе Одетты слышался скепсис. – Три мяушкетера тщательно готовились, чтобы выполнить свою миссию. Я не уверена, что они вошли бы в дом просто так.

– Ну, во-первых, они не были кошками. Поэтому, конечно же, им пришлось гораздо больше всего придумывать, чтобы их не разоблачили.

– Ага. А во-вторых?

– Что «во-вторых»?

– Ну, ты ведь сказал «во-первых».

Верно, сказал. Так что же во-вторых?

– А-а, во-вторых, э-э… а во-вторых, все будет хорошо. – Конечно, это был не самый убедительный аргумент, но я ничуточки не сомневался, что мы сразу же наткнемся на веселую и здоровую Эмилию, которая просто ленилась ходить в школу.

– Тогда вперед! Ты уверен, что у них нет собаки?

– Вряд ли хозяева держат собаку. Я просто хотел слегка напугать нашего трусоватого друга.

Мы тихонько прошли дальше и очутились в стеклянной комнате. Мяу – такого я еще не видел никогда! Комната состояла из сплошных окон.

– Вау! Зимний сад! – воскликнула Одетта. Она сразу поняла, что это за комната. Меня это не удивило: я был уверен, что Одетта настоящая аристократка и наверняка жила когда-то в такой вилле. Мне хотелось спросить у нее, что такое зимний сад, но я удержался, чтобы не опозориться. Ведь я профессорский кот и мне не хотелось признаваться в своем невежестве.

– Одетта, где тут может находиться детская? Ты знакома с такими домами?

– Немного. Сама я никогда в таких не жила, но однажды побывала. Комнаты детей были вон там, на втором этаже. Этот дом тоже большой, поэтому тут должна быть лестница наверх.

В общем, из зимнего сада мы двинулись дальше. Следующая комната была явно гостиной: очень большой диван, два больших кожаных кресла и низкий столик. И здесь стало уже опасно, потому что на диване и в креслах сидели люди. Хоть бы они нас не заметили!

Мы с Одеттой прижались к стене и пригнулись так низко, что скорее ползли на брюхе, чем бежали. У меня бешено колотилось сердце. Вот мы поравнялись с людьми – если кто-то из них сейчас обернется, мы пропали!

Но люди были настолько поглощены разговором, что не заметили нас. Я рискнул взглянуть на них – и сразу же узнал мать Эмилии. Она плакала. Рядом с ней, обняв ее за плечи, сидел мужчина, которого я еще не видел, – по-видимому, ее муж. В креслах сидели еще двое мужчин и что-то убедительно втолковывали супругам. Очень странная компания! Вот женщина подняла голову и огляделась по сторонам, словно услышала шум. Я бросился догонять Одетту, которая была уже в прихожей. Надеюсь, мать Эмилии меня не видела!

Слава кошачьему богу! Мне повезло. Запыхавшись, я уселся на коврике возле входной двери.

– Уинстон, ты что, зазевался? – отругала меня Одетта. – Нас чуть не обнаружили! Теперь давай думать, как отсюда выбраться. Идти опять через гостиную нам точно нельзя.

В этот момент в дверь позвонили. Проклятье! Мы с Одеттой оказались словно на блюде – все на виду!

– Быстрее сюда! – приказала Одетта и нырнула в нишу, где стояла статуя. Я метнулся за ней. Мы спрятались за небольшим постаментом. Теперь мое сердце стучало так громко, что мне казалось, будто этот стук слышал весь дом.

Один из сидевших в кресле мужчин вышел в прихожую и открыл дверь. За ней стояли полицейские! Меня бросило сначала в жар, потом в холод! Похоже, наша безобидная вылазка превратилась в настоящее приключение.

Мужчина с улыбкой протянул руку полицейским:

– Приветствую вас, коллеги! Тут вымогатели и в самом деле прислали новое письмо. Вы можете захватить его в участок.

– Что говорят родители? – спросил один из полицейских.

– Письмо торчало из почтового ящика. Больше они ничего подозрительного не заметили.

Вымогатели? Письмо? Полицейский участок? Я мало что понимал. Пришлось порыться в памяти и вспомнить долгие зимние вечера, когда мы с профессором Хагедорном смотрели по телевизору всякие детективы. Я тихонько толкнул Одетту в бок:

– Ты понимаешь, о чем они говорят?

– Не-ет. Но, по-моему, тут творится что-то нехорошее. Я точно знаю, что вымогатель – это настоящий преступник. Он чем-нибудь угрожает людям, чтобы они заплатили ему деньги. Возможно, мы узнаем больше, если подслушаем разговор. Давай вернемся в гостиную!

– Ты что?! Думаю, сейчас разумнее всего тихонько выбраться отсюда. – Внезапно всю мою храбрость как языком слизнуло. А вот Одетта, к сожалению, не унималась:

– Уинстон, ты говоришь совсем как Чупс! Я-то думала, что мы с тобой искали настоящее приключение. И вот мы его наконец-то нашли – а у тебя лапы затряслись от страха? – Ее упрек меня разозлил, хотя отчасти он был справедливым. – Что ж, беги в сад и сиди там на стене вместе с остальными трусами. Будете прикрывать меня втроем.

Мяв!!! Шшшш!!! Я разозлился:

– Я никогда не брошу тебя здесь одну. Раз ты хочешь узнать, что тут происходит, я, конечно же, останусь с тобой.

Мы тихонько вернулись в гостиную и спрятались за торшером. Мужчина вместе с полицейскими подошел к дивану и, взяв со столика листок, прочел его вслух: