Секрет нашего успеха. Как культура движет эволюцией человека, одомашнивает наш вид и делает нас умнее

За подобного рода неудачами стоит предположение, будто все мы, люди, одинаково воспринимаем мир, хотим одного и того же и добиваемся этого на основании своих убеждений (“фактов” мироустройства) и одинаково перерабатываем новые сведения и опыт. Мы уже понимаем, что все эти предположения ошибочны. Из главы 14 мы знаем, что визуальное восприятие выходцев из Восточной Азии отличается от восприятия американцев европейского происхождения и каждой из этих групп требуется нейрологическое напряжение для решения задач, которые второй группе даются легко. В главе 8 мы обсуждали, как и почему статья Анджелины Джоли привела к тому, что клиники всего мира, от Великобритании до Новой Зеландии, заполнили женщины, желающие сделать генетический тест, хотя сама по себе статья не сообщила никому ничего нового о раке груди и генетических тестах. Еще мы видели, как одна и та же встреча с задирой в коридоре вызывала у жителей Глубокого Юга вспышку ярости, а уроженцы американского Севера только плечами пожимали. Весьма вероятно, что школьники-северяне не смогли бы спрогнозировать поведение своих одноклассников-южан, если только им не приходилось до этого подолгу жить на Юге. Из главы 11 мы узнали, что социальные нормы становятся автоматическими, интуитивными мотивациями, буквально прошитыми в нашем мозге.

Но как только мы поймем, что люди – это культурный вид, набор инструментов для создания новых организаций, институтов и политических программ будет выглядеть совсем иначе. Вот восемь выводов, которые можно сделать из этой книги.

1. Люди способны к адаптивному культурному обучению и перенимают идеи, убеждения, верования, ценности, социальные нормы, мотивы и представления о мире у других членов своих сообществ. Чтобы культурное обучение было более целенаправленным, мы применяем, в частности, критерии престижа, успеха, пола, диалекта и этнической принадлежности и особенно склонны обращать внимание на определенные области – те, где затрагиваются темы секса, пищи, опасности и нарушения норм. Более всего мы стремимся к этому в обстановке неопределенности, при нехватке времени и при стрессе. Если сомневаетесь в силе культурного обучения, вспомните самоубийства в подражание знаменитостям из главы 4.

2. При этом мы не так уж и наивны. Чтобы перенять практики, требующие больших затрат, или неинтуитивные представления, например попробовать незнакомую пищу или поверить в жизнь после смерти, нам нужны демонстрации правдивости утверждений, или ДПУ. Наши модели должны принести жертвы – вытерпеть сильную боль или понести большие финансовые потери, – чтобы доказать, что глубоко привержены своим убеждениям и практикам не только на словах, но и на деле. ДПУ способны превратить боль в удовольствие, а мучеников – в самых мощных передатчиков культурной информации.

3. Люди стремятся повысить свой статус и находятся под сильным влиянием престижа. Но ответы на вопрос, какие именно поступки и действия повышают престиж, крайне разнообразны. Люди наделяют других огромным престижем за то, что те бесстрашные воины или смиренные монахини. Вспомним святого Амвросия, который убедил богатых римлян в эпоху поздней античности, что им следует раздавать свое богатство бедным. Только щедрость сделает их достойными царствия небесного. Разумеется, прежде чем запустить эту кампанию, Амвросий раздал почти все свое немалое состояние (ДПУ).

4. Социальные нормы, которые мы усваиваем, зачастую идут в комплекте с интернализованными мотивами и представлениями о мире (которые руководят нашим вниманием и памятью), а также со стандартами, позволяющими судить и наказывать других. Предпочтения и мотивы человека не фиксированы раз и навсегда, и хорошо продуманная программа или политика способна повлиять на то, что в обществе считают желательным, естественным и интуитивно очевидным.

5. Социальные нормы особенно сильны и стойки, когда опираются на врожденные особенности нашей психологии. Например, распространить и сохранить социальные нормы, требующие честно обходиться с иностранцами, значительно труднее, чем нормы, требующие, чтобы матери заботились о детях. На страницах этой книги описаны нормы, строящиеся на различных врожденных аспектах нашей психологии, в том числе на фаворитизме по отношению к близким родственникам, отвращении к инцесту, склонности к взаимности, готовности не есть мяса и желании создать постоянную пару. Как мы видели, культурная эволюция формирует и различные обряды таким образом, чтобы они задействовали врожденные психологические особенности человека.

6. Инновации зависят от расширения коллективного мозга, которое, в свою очередь, зависит от создаваемых им социальных норм, институтов и психологических особенностей, помогающих людям свободно генерировать и комбинировать новые идеи, представления, открытия и практики и обмениваться ими.