Секрет рапторов

Мальчик вытер глаза и увидел, что мужчина препирается с упрямым килосом. Теодору удалось сдвинуть Юного с места, но тот наступил ему на ногу. Мальчик дернул щекой и издал звук, после которого Юный без всяких возражений тяжело подошел к нему. Освобожденный Теодор запрыгал на одной ноге, продолжая ругаться. Юный ткнулся головой мальчику в бок, и он мягко его похлопал. Затем завр издал еще один звук, похожий на щелчок, и они направились в сторону Старого Города.

– Мы можем прямо сейчас уехать домой, бабушка? – Би потянула Банти за платье.

– Да, моя дорогая. Оставаться здесь слишком опасно.

– А как же мальчик?

– Ему тоже нельзя здесь задерживаться. Я не знаю, как ему помочь, хотя Теодор пообещал позаботиться о нем.

Би подняла глаза на бабушку:

– О, это замечательно, но Теодор не может даже…

– Я знаю, это ему не по силам, да и вообще на него это не похоже, но люди меняются. Однажды он сделал мне чай и ничего при этом не сжег…

Би засмеялась, Банти положила руку ей на плечо, и они пошли вслед за весело вилявшим хвостом Юным.

Через несколько минут на поляне, где только что кипела бурная жизнь, все стихло. Тишину нарушало лишь ритмичное похрапывание Хейтера и его людей.

Уже на тропе Теодор ускорил шаг и устремился вперед, стараясь не слишком сильно нагружать свою отдавленную ногу. Вскоре он догнал мальчика.

– Спасибо, парень, – Теодор взглянул на него с благодарностью. – Похоже, я теперь дважды у тебя в долгу, малыш, – и он потер свою заживающую рану.

Мальчик посмотрел на него снизу вверх, в глазах у него мелькнули слезы. Смешно подражая акценту кокни, он сказал:

– Выше ножки, матушка Браун.

22. Усы от сгущенки

~ зубная фея так далеко не залетает ~

ВСтарый Город они возвращались в быстром темпе. Инстинкты подсказывали Юному дорогу домой. Тропинка постепенно становилась все шире, и в конце концов они вышли на основную тропу, где уже не нужно было обрезать свисавшие сверху лианы. Все были очень рады оказаться в лагере Бигги, поскольку понимали, что до Старого Города им осталось всего полдня пути. Кроме того, здесь они могли выгрузить припасы, конфискованные у Хейтера и его людей. Этого добра было больше чем достаточно, чтобы восполнить заимствованное у Бигги снаряжение, которое они потеряли. Теодор и Би спрятали его там, где у Бигги был склад. Они сразу заметили, что мальчику хорошо знакомо это место: он тут же направился к бочкам с водой, взял кружки и налил всем воды.

Банти открыла аптечку, обработала рану Теодора и сделала перевязку. Она научилась этому во время войны. Именно она ухаживала за Теодором после того, как он вернулся с фронта. Поблагодарив ее, Тео вернул аптечку на место – и тут ему на глаза попался ящик со взрывчаткой.

– Думаю, он может нам пригодиться, – пробормотал он и аккуратно погрузил ящик на Юного.

Времени разводить костер не было, но благодаря запасам Хейтера у них оказалось очень много консервов из мяса завров и еще не черствая буханка хлеба. Би аккуратно открыла две банки при помощи прилагавшихся к ним маленьких открывашек и сделала всем бутерброды. Еще она нашла небольшую круглую консервную банку без этикетки и очень рассчитывала, что это ее любимые персики в сиропе. Но внутри оказалась сгущенка без сахара, которая могла присниться ей только в страшном сне.

У Банти при виде сгущенки загорелись глаза, и после того как каждый, отказавшись, передал другому банку вредного концентрированного молока, она с радостью выпила его сама:

– Я просто обожаю сгущенку. Боже мой, какая роскошь!

Мальчик от сгущенки тоже отказался, а на бутерброды посмотрел с недоумением. Он предпочел просто съесть содержимое банок, доставая его руками.

– Постой, парень, тебе нужно подкрепиться. Попробуй хлеб, – подмигнул ему Теодор. – Мы нашли сотни таких консервов в его жилище, – сказал он Банти. – Похоже, за годы жизни в джунглях он кое-чем поживился у охотников.

– Его способности меня поражают, я все еще не могу поверить, что он прожил здесь всю свою жизнь. Как же ему удалось продержаться в джунглях, когда он был ребенком? Что он ел? – Банти старалась жевать свой бутерброд как можно изящнее.

– Рапторы отрыгивают пищу для детей, пока те сами не в состоянии прокормить себя, – напомнил Теодор, проглатывая последний кусок.

Тут вмешалась Би:

– Но ведь так делают многие животные и птицы?

– Точно. Я думаю, что именно так его и кормили.

Банти подняла глаза. У нее были усы от сгущенки.

– Не представляю, что может быть противнее еды, которую уже кто-то жевал.

Би оживилась и громко засмеялась:

– Как, например, молоко, которое дают коровы?

Теодор и мальчик тоже посмотрели на Банти, и все трое разразились истеричным хохотом.

Конец пути был уже не за горами. Чем ближе они подходили к городу, тем шире становились глаза мальчика. Би заметила, что он все чаще вертит головой в разные стороны. Эта территория была ему явно незнакома.