Секрет тропиканки

Наконец Изаура дождалась той счастливой минуты, когда ее любимая дочь вновь переступила порог родительского дома. Но открытый без утайки, разговор, какие частенько вели между собой мать и дочь, пришлось на время отложить, так как надо было уделить внимание гостям — Кларите и Маркусу, приехавшим вместе с Ракел.

Маркус сказал, что уже присмотрел дом, в котором мог бы поселиться Флориану с семьей. Тот, как и прежде, стал отказываться от такого подарка, Ракел и Изаура принялись его убеждать в обратном. Рут вообще не участвовала в этом обсуждении. Кларита, в очередной раз отметив существенную разницу между сестрами, предложила компромиссный вариант: все-таки посмотреть дом, а уж потом принимать окончательное решение.

Затем Флориану и Маркус заговорили о новой лодке, Изаура стала что-то рассказывать Кларите, а Ракел увлекла сестру в соседнюю комнату.

— У меня к тебе просьба — обратилась она к Рут. Скажи Маркусу, что Вандерлей — твой парень.

Реакцию Рут предугадать было нетрудно, и потому Ракел пришлось выложить ей всю правду о том, что произошло в Нью-Йорке.

— Я тебя очень прошу продолжила она. — Просто умоляю. Для Маркуса это будет страшным ударом. Если ты еще любишь его хоть немного, то не заставляй его страдать, скажи, что у тебя роман с Вандерлеем.

В этот момент в проеме двери показался Маркус и, смутившись, тотчас же удалился

— По-моему он все слышал, похолодев от ужаса, сказала Рут.

— Нет, вряд ли, — успокоила ее Ракел. — Ну так ты сделаешь то, о чем я тебя прошу?

— Да, — глухо вымолвила Рут

А Маркус, действительно услышавший, о чем его жена просила сестру, поспешил на берег в надежде унять свой гнев и не сорваться на скандал. Там, однако, ему встретился Флориану, и Маркус прямо спросил его, бил ли тот когда-нибудь Ракел и за что. Флориану, не умевший врать, вынужден был подтвердить то, что Маркусу уже было известно от Тоньу.

Вернувшись в дом вместе с Флориану, Маркус выглядел мрачным, и Ракел, догадываясь о причине такого настроения мужа, как бы между прочим, в продолжение прерванного разговора, спросила у Рут:

— А с парнем своим, с Вандерлеем, ты продолжаешь встречаться?

— Д-да, — ответила Рут, и щеки ее запылали от стыда.

— Может, вскоре погуляем и на твоей свадьбе? — не унималась Ракел, надеясь окончательно развеять подозрения Маркуса.

— Хватит об этом! — взмолилась Рут и чуть ли не бегом устремилась прочь из комнаты.

Маркус оставил диалог сестер без комментариев.

Андреа, поездив с Вандерлеем по окрестностям Рио и посмотрев множество прекрасных особняков, загорелась идеей и вправду купить один из них. Но для этого ей надо было уговорить родителей, а точнее — отца, в ведении которого находился основной капитал их семьи. Однако отношения с отцом у Андреа всегда складывались сложно, и сейчас между ними не было взаимопонимания, поэтому обольщение родителей пришлось начать с матери.

К удивлению Андреа, мать восприняла такое предложение с восторгом, как будто всю жизнь только и мечтала о покупке загородной виллы.

Это как раз то, что мне сейчас необходимо! — сказала Жужу дочери. — Я упрошу Сампайу, чтобы он сделал мне такай подарок!

— Ну что ж, замечательно — с облечением вздохнула Андреа. — Значит, завтра я приглашу к нам маклера. А почему же ты сама не додумалась до такого простого решения если тебе хотелось приобрести загородный дом?

— Раньше в этом не было нужды, а теперь обстоятельства изменись — туманно ответила Жужу.

— О чем ты говоришь? Какие обстоятельства?

— Ну… — Замялась Жужу, наверное, я постарела. А с возрастом человеку хочется быть поближе к природе.

Отвечая так, она лукавила. На самом же деле ей случайно подвернулись под руку результаты медицинского обследования Сампайу, и она поняла, что ее муж неизлечимо болен. Несколько дней буйное воображение Жужу рисовало ей картины одну страшнее другой, но все сводилось к тому что отныне она должна была похоронить себя заживо. «Кто знает, как долго он еще протянет — размышляла Жужу. — Год? Два? А может, будет лежать, прикованный к постели, десятки лет? И я вместе с ним окажусь прикованной к дому — ни в свет выйти, ни у себя собрать гостей. И никто больше не увидит моих туалетов, моих бриллиантов!.. А потом он умрет, когда я уже буду старой и никому не нужной. Никто на меня не позарится, не возьмет замуж…»

Почувствовав себя несправедливо обиженной, она решила воспротивиться воле судьбы, пойти наперекор обстоятельствам. «Сампайу скрывает от меня свою болезнь, и это хорошо. Пусть он и дальше думает, что мне ничего не известно. А я тем временем должна подыскать себе нового мужа и развестись с Сампайу».

Приняв такое решение, она успокоилась и стала думать о разделе имущества и капитала, соображая, как бы урвать для себя побольше. Таким образом, предложение Андреа легло на благодатную почву: Жужу вознамерилась оформить загородную виллу на свое имя.

После отъезда Ракел Рут долго не могла успокоиться, терзаясь тем, что пошла на поводу у сестры и вынужденно соврала Маркусу.

К ‘Вечеру нее поднялась температура, а затем еще несколько дней Рут металась в жару.