Секрет Зимы

— Да. Можешь полюбоваться на маленькую пакостницу, она сегодня здорово повеселилась в Орэне, — и старшая Норлок, развернула зеркальце.

Мари восхищенно ахнула. На нее смотрела соседка по приютской комнатушке. Настоящая. Вплоть до последней веснушки.

— Это правда? Ты украла Пояс Стихий? — поинтересовалась она.

— Как ты узнала? — сникла Мари.

Как быстро ее преступление стало всеобщим достоянием!

— Иган Эрсла в канцелярии полдня скрипел, — развеселилась Элия. Печали начальника доставляли ей немало удовольствия. — О гневе Северины не волнуйся. Тебе предоставят шанс вернуть пропажу в Зимний Дворец до того, как старуха узнает. Поверь, семейству Дората не до тебя и твоих хулиганских выходок.

— Совершенно верно, — Роксэль повернула зеркало к себе. — Удачного вечера, Элия.

Не дав сестре ответить, она накрыла гладкую поверхность ладонью и убрала магическое имущество в сумку. Взяла в руки книгу и приготовилась вновь погрузиться в чтение. Однако Мари успела забыть недавнее указание. Слишком уж диковинной показалась вещица.

— Зеркальце вроде «Пути Королей»? Но не для путешествий, а разговоров?

— Это и есть «Путь», — Роксэль выглянула в окно. Небесное светило неторопливо спускалось к линии горизонта. — Его осколок. Частичка одного из двадцати восьми зеркал.

— То есть, одного из трех?! — вытаращила глаза Мари. О трех зеркалах ходили легенды. И люди, и стихийники с увлечением гадали, в каких точках страны те находятся. А, главное, кто их прячет.

Изначально «Путей Королей» было двадцать восемь. Двадцать пять активно использовались до сих пор. Четыре Зеркала находились во Дворцах, девятнадцать — в тронных залах городовиков, чтобы Повелители Времен Года беспрепятственно посещали их владения. Еще по одному Зеркалу оставили в Академии и на срединной территории. Предки нынешних Королей не хотели отдавать ценную вещь отступникам, однако решили, что выгоды это сулило больше, нежели проблем. Оставалось еще три «Пути», но они так давно исчезли из поля зрения, что теперь никто не мог ответить, в какой момент истории это произошло.

— Сколько осколков существует? Кого они слушаются? Только представителей кланов, допущенных к целым Зеркалам?

— Не много ли ты хочешь знать? — насмешливо протянула Роксэль, но ответила. — Осколков несколько десятков. Точное число неизвестно никому. Вызвать владельца другого зеркала могут лишь избранные. Как мы с Элией — потомки кланов Норда и Лоэ. Присоединиться к разговору способны и все остальные стихийники. Как ты сегодня, — советница вальяжно откинулась на мягкую спинку. — Надеюсь, вопросы иссякли?

Мари с готовностью закивала, радуясь, что ее причислили к «остальным». Не прельщала перспектива объясняться с Роксэль об особом расположении Зеркал к ее скромной персоне. Снова удобно расположившись на сиденье, юная дочь Зимы засунула руки под подушку. Собралась, было, обдумать новые сведения, но провалилась в сон.

Разбудил Мари громкий приказ поторапливаться. Открыв глаза, она увидела глубокую ночь за распахнутой дверцей кареты. Темную, без звезд.

— Поднимайся! — яростно повторила Роксэль. Она вышла наружу и с нетерпением постукивала острым носком туфельки в ожидании, когда попутчица изволит  присоединиться. — Сколько можно спать?

Мари вынырнула из кареты одним прыжком, не забыв прихватить дорожную сумку.

— Где мы? — взгляд уперся в высокое деревянное крыльцо. Даже в темноте видно, насколько стары и шатки потрескавшиеся ступени.

— На постоялом дворе. Точнее, в дыре, которую незаслуженно так называют.

Роксэль подобрала длинную юбку и, презрительно скривив губы, начала восхождение по недружелюбно скрипящей лестнице. Плохо соображающей со сна Мари ничего не оставалось, как отправиться следом, хотя мрачное трехэтажное строение, чуть покосившееся на левый бок, не вызывало доверия.

Хозяин оказался под стать дому. Выплыл из темноты в засаленном ночном колпаке — грузный и неуклюжий. Светя в лица гостьям огарком свечи, прищурил воспаленные глаза и тихо охнул, признав Роксэль. Принялся кланяться и клясться, что лентяйки Гарти и Нарин мигом организуют комнаты.

Однако пришлось прождать в темноте минут десять, прежде чем объявилась тощая растрепанная служанка в свободном платье поверх ночной рубашки. Роксэль осталась  поговорить с хозяином, а девица проводила Мари в спальню на третий этаж: по петляющему коридору и еще одной жалобно плачущей лестнице. Служанка, не произнося ни слова, оставила на кривоногом столе подсвечник и растворилась в недрах темного негостеприимного дома.

Мари хмуро оглядела комнатушку, насколько позволял тусклый свет двух пляшущих огоньков. Опрятным помещение невозможно назвать и с натяжкой. Пыль на старой мебели протерли на скорую руку, пол не мыли пару недель. Хорошо хоть постель на старой, продавленной кровати чистая. Это единственное, что лентяйки успели сделать, пусть и не слишком аккуратно.