Секрет Зимы

«Каждый стихийник способен защититься от удара молнии, выпущенной из рук врага. Детям Зимы это сделать проще всех. Нужно лишь…»

— Успеть поставить ледяной барьер… — прошептала Мари, лежа на земле. Ток, прошедший до кончиков пальцев, парализовал тело. Только сердце продолжало медленно биться, напоминая сознанию, что жизнь не закончилась.

— Сегодня у меня знатный улов, — отшельник протянул громадную лапу и вцепился в густую шевелюру новой пленницы. — Составите друг другу компанию на дне рва.

Это происходило не с ней. Мари не чувствовала боли, хотя должна была, ведь ее безжалостно волокли по земле и камням, а на животе остался ожог от молнии. Слышала крики Яна и констатировала в уме, что все бессмысленно. Никто не отзовется. Они слишком далеко в лесу. Приятели Яна, скорее всего, ушли на большое расстояние. Да и что сумели бы сделать три ребенка, если у нее — высшей стихийницы Зимы — ничего не получилось противопоставить врагу?

«Интересно, почему?» — через силу озадачился разум и отмахнулся. — «Какая разница…»

— Пожалуйста! Отпустите! — надрывался Ян, каждое его слово жгло виски Мари раскаленным железом. — Я не хочу умирать!

Что-то щелкнуло в голове. Где-то очень глубоко зажглась искра. И я не хочу — сказала она. Не теперь. И не здесь. Слишком глупо.

Мари дернулась, но мучитель этого не заметил, самозабвенно таща двух подростков к краю обрыва. Его сапоги ударяли в землю молотом, впечатывая гулкие звуки в затуманенный мозг. Еще шаг. И еще. Все ближе и ближе. Двадцать человеческих роста в глубину. Верная смерть. Без шансов.

Мари сама не поняла, в какой момент начала плести узор. Сработали инстинкты, умноженные на злость. Пальцы двигались с трудом, через паралич и боль, создавая кружево — зимнее, бесконечное, сложное. Поможет ли оно? Или отсрочит неизбежное? Стихийница не задавала себе страшные вопросы, просто работала.

— Прощайтесь с жизнью! — прорычал отшельник. Схватил пленников за шеи сзади и заставил заглянуть внутрь оврага.

Ян одурел от ужаса и взвыл белугой, у Мари закружилась голова.

Слишком глубоко, слишком далеко падать. Ей не хватит сил воплотить безумный план. Никому не хватит. Никогда.

Старик без предупреждения толкнул их в спины. Мари многое бы отдала, чтобы не слышать вопля Яна — кошмарного, леденящего кровь. Ей самой отчего-то не было страшно. Мозг констатировал: «мы сейчас умрем», а руки действовали сами по себе. Выплеснули вниз лавину снега. Последнее, что стихийница почувствовала  прежде чем потерять сознание, как тело проходит сквозь что-то белое и холодное…

* * *

Мари плыла по воздуху над полем подснежников — белых, голубых, сиреневых. Над бесконечным морем цветов, не желающих оставлять ее в покое после смерти. Они манили, тянулись бутонами вверх, предлагая прикоснуться, вдохнуть аромат. Мари откликнулась, попыталась дотронуться до цветочного буйства, но пальцы сковало льдом.

— Почему так холодно? — прошептала она замерзшими губами и с ужасом увидела, как поле накрывают сугробы, появляющиеся из-под земли. Разрастаются и безжалостно поглощают хрупкие цветы, отчаянно тянущиеся к ней, моля о спасении.

— Ситэрра, очнись! Очнись же! — знакомое хныканье с трудом проникало в покрытое мраком сознание, кололо иглой и не давало сосредоточиться. — Очнись, иначе умрешь!

Она со стоном разжала веки. Глаза резанул яркий свет, непонятно откуда взявшийся в темном овраге. Снег! О небо, сколько же его тут? Это она создала немыслимые сугробы?!

Мари лежала на холодной земле шагах в десяти от горы снега.

— Что это? — она приподнялась на локте и посмотрела на гладкую боковую стену, в два раза ниже двух основных.

— Не знала, что ров разделен перегородками? — всхлипнул Ян, вытирая рукавом перемазанное кровью лицо.

Видимо, это мальчишку следовало благодарить за то, что она не утонула в снегу. Паразит догадался перетащить ее на клочок земли, не поглощенный белым покрывалом.

— Мы замерзнем насмерть! — продолжил причитать Ян, стуча зубами от холода. — Мы в ловушке, видишь?! В снежной ловушке!

— Да, надо было дать нам разбиться, — пробормотала Мари, переворачиваясь.

Подняться сразу не получилось. Полученный ожог дал о себе знать: весь живот горел огнем. Но мешало не только это. Из тела высосали всю силу. Подчистую. Пришлось встать на четвереньки и очень медленно принять вертикальное положение.

— Перестань ныть. Голова сейчас взорвется.

— Так и надо твоей тупой голове! — взъерепенился неблагодарный мальчишка. — Зачем насылала бурю на отшельника, глупая? Не могла чем-нибудь тяжелым огреть?! Он  глушит силу стихийников! Твоя первая степень ему — тьфу!

Ян сплюнул в сторону.

— Как это глушит? — открыла рот Мари, не замечая, как из него вырываются клубы пара.