Секретарь

Оклад был хороший. Коллектив — замечательный. Все — женщины. Плановики, нормировщицы, бухгалтера. От трёх человек, правда, под видом оптимизации пришлось сразу избавиться, вытолкать на пенсию. Ну, право, тебе шестьдесят, песок сыплется, а ты всё за работу держишься. Непорядок. К внукам прошу. На дачу. Тем более, у нас модернизация, компьютеризация, не для старых мозгов.

С остальными можно было работать.

Виктор Владленович проявил себя начальником компанейским, печенье, конфеты, чаёк. Анекдоты. Подтянут, костюмчик с иголочки. Но покрикивал, распекал, вызывал к себе. Где-то был импульсивен и потом просил прощения. Где-то был по-отечески строг. Ко всякой работнице имел свой подход. За год переспал с шестью. Не так уж и плохо: по два месяца на осаду женской крепости.

Первой пала Аллочка Маркова, юная, двадцатидвухлетняя девушка. Недели две Виктор Владленович к ней присматривался, один раз отругал за ошибки в отчёте, и всё, глаза на мокром месте — можно подсекать. Вызвал в кабинет, долго утешал, касался рыженьких волос, говорил, что, конечно же, погорячился, но таков характер, простите, Аллочка, великодушно, как вы смотрите на такую компенсацию, как поход в ресторан?

Аллочка смотрела осторожно, но в пятницу вечером он повёл её в тихий «Фламинго» на Московской, а к полуночи, как и подразумевалось, она очутилась в его спальне. Там Виктор Владленович всецело отдался процессу, и кривоватые ноги Аллочки, а также её пьяный шёпот («Вы же не уволите меня, Виктор Владленович?») нисколько ему не помешали.

Уволить он её, конечно, не уволил. Но попросил о связи никому не рассказывать. Мы — два взрослых человека…

И он был — власть.

Второй осаду держала Ольга Несимская, женщина серьёзная, замужняя, едва-едва за тридцать, круглую дату, понятно, справили всем коллективом. Имела, кстати, ребёнка семи лет, мальчика, первоклассника. Мужа любила. Это обстоятельство придавало особую пикантность намеченному Виктором Владленовичем адюльтеру. Обиняками он вызнал, что на Ольге Сергеевне висит приличный кредит, и, собственно, семья находится в затруднительном положении, от месяца к месяцу едва сводя концы с концами.

Вызвав её к себе, Виктор Владленович проявил участие и сказал, что из фонда оплаты у него есть возможность премировать нескольких работниц в размере месячного оклада, но для этого, так как холдинг умеет считать деньги, необходимо использовать сверхурочные часы. То есть, оставаться в отделе допоздна. А уж сводок и отчётов головной офис всегда запрашивал по максимуму. Как раз полугодие на носу.

Что его подкупило, Ольга Сергеевна оказалась ещё и умной женщиной. Сошлись на полутора окладах, и Виктор Владленович, торопливо, покрываясь мурашками, поздним вечером взял её прямо на рабочем столе.

Сладость — ни с чем не сравнимая.

Потом были Маша, Света, ещё одна Маша (Мария Фёдоровна, как царица) и Таня, которая оказалась особой высокочувствительной и всё же уволилась через месяц. Галочку напротив неё Виктор Владленович уже поставил, поэтому никаких душевных терзаний не испытал. Боже мой, сама дура!

Отношения в коллективе оставались ровные, иного Виктор Владленович не допускал. Женщины, конечно, перешёптывались, поглядывали. Он же чувствовал себя почти султаном в гареме. На Новый Год наметил себе, так сказать, вишенку на торте. Ирина Георгиевна Сазонова, тридцать шесть лет, блондинка, крашеная в брюнетку, двое или трое детей, но фигура очень даже ничего, многие не рожавшие обзавидуются, лицо тонкое, с налётом утомлённой аристократичности, или же просто усталое, с тенями, но в его вкусе, попа не оплывшая, лодыжки замечательные. Виктор Владленович представил Ирину в своей спальне, на фоне падающего за окном снега, на полосатой тигровое простыне и едва не захлебнулся слюной.

Ирочку к соитию он подводил аккуратно, намёками, невинными шутками, то за талию придержит, то пальцев, перенимая бумаги, коснётся. А в следующий раз вызовет и выволочку устроит. Пырф-ф! — папку вверх, это отчёт? Это, я вас спрашиваю, Ирина Георгиевна, отчёт? Вам надо усерднее работать с цифрами!

Как ни странно, не сработало.

Виктор Владленович, соорудивший из спальни романтическое бунгало с гирляндами, фруктами и шампанским (пришлось повозиться, между прочим), неожиданно оказался вынужден встречать Новый Год в одиночестве. Сазонова ушла с рабочего праздника, просто-таки плюнув ему в душу. Он не успел ни поговорить, ни пригрозить, лишь растеряно наблюдал, как она выходит в двери. Не бежать же за ней посреди общего веселья? Тем более, что он как раз подписался участвовать в каком-то бестолковом конкурсе.

Но ничего, Виктор Владленович намотал на ус и взялся за полноценную осаду крепости. Январь, февраль, март пролетели в череде изматывающих манёвров. Виктор Владленович то скандалил, то прощал, то отказывался от своих слов, предлагал мировую, делал комплименты, орал, орал громче, хватал за руки, приносил извинения, делал небольшие презенты и один раз даже стукнул кулаком по столу.