Секретарь старшего принца 4

В ноздри ударил игривый аромат душистых масел и горящей смолы. В комнате было темно, а в камине плясал настоящий, не магический огонь. Поленья весело потрескивали, наполняя помещение непривычными запахами. Я оказалась на расстеленной на деревянном полу шкуре какого-то огромного животного с короткой плотной шерстью зеленоватого цвета. Удержав равновесие после рывка сквозь пространство, так и застыла, глядя на языки пламени. Оно завораживало. Настоящий огонь, вгрызающийся в дерево, превращавший его в раскалённые ало-оранжевые угли с тёмными прожилками.

Прятавшийся в темноте Дарион смотрел мне в спину. Я отпустила тело, позволяя ему вернуться к естественным женским очертаниям, и ткань натянулась на бёдрах и груди, провисла на плечах. Дарион молчал. Я знала, как разбить это отчуждение: позволить волосам засеребриться, отросшим каскадом упасть на плечи и спину, медленно снять одежду. Простая и чистая манипуляция.

Но вместо этого я, протягивая руки к живому огню, сказала:

– Прости. Я… не привыкла, что нас связывает нечто большее, чем постель, я не привыкла, что… у меня по отношению к тебе теперь больше обязательств, и что мы можем пересекаться днём, что ты рядом, а не где-то далеко. Я не хотела тебя обидеть. Я не привыкла к этому всему. И Элор ещё не восстановился после ранения, я знала, что дуэль плохо кончится, и пыталась решить, что с этим делать, как остановить.

Огонь подсвечивал мои руки, по контуру они стали такими же ярко красновато-рыжими, как он, и я не могла отвести взгляд от этого сияния. Кажется, даже вода не завораживала меня так, как этот настоящий огонь сейчас.

– Ри, – в голосе Дариона, в этих двух простых звуках было столько усталости и сожаления. – Отношения, внимание – это всё должно быть не обязательством, а желанием. Просто желанием.

– Проблема в том, что я не привыкла. Я… не знаю, как… Это так сложно – быть с кем-то.

Что-то скрипнуло, Дарион, не таясь, довольно шумно подошёл ко мне и обнял со спины. Его ладони перекрестились на моей груди. Он такой огромный, просто нереально большой. Ему пришлось сильно наклониться, чтобы уткнулся носом в мои волосы и шумно вдохнуть.

Поцеловав в макушку, он выпрямился, снова прижимая к себе:

– Драконы очень тяжёлые существа, с огромными заморочками, и я радовался, что не подвержен этому всему. Но иногда так жалею, что я не дракон.

– Но даже так у меня нет никого ближе, – сказала я и поняла, что лгу.

Дарион знал обо мне так много, как никто другой, и это безусловное его преимущество, это много значило и для меня тоже, нас связывала близость. Но больше всего времени я проводила с Элором, его я хоть и осуждала, но понимала в силу того, что мы драконы и многие вещи воспринимаем одинаково. Мир глазами медведеоборотня я не видела никогда. И о Дарионе, о его личном я знала меньше, чем об Элоре, который успел стать для меня почти открытой книгой.

Нужно больше времени провести с Дарионом, больше узнать о его эмоциях по отношению ко всему окружающему, чтобы мои слова стали правдой.

Я развернулась в объятиях Дариона, уткнулась лбом ему в живот, зацепилась пальцами за просторную рубашку, выпущенную поверх штанов из тонкой шерсти.

– Мы могли бы воспользоваться случаем и встречаться чаще. Больше говорить. Обо всём. О твоей службе, например, – я невольно вспомнила о том, что наша иномирная златовласка занимается у него тем же, чем прежде занималась я. – Как тебе наставничество? Как студенты этого года? Валерия?

Меня удивило его лёгкое напряжение при последнем имени.

– Почему ты спрашиваешь? – и в голосе мелькнула некая настороженность.

Я запрокинула голову. Огонь озарял лицо Дариона, подсвечивал оранжевым бороду и волосы.

– Просто любопытство, – ответила я. – А что?

– Подумал, может, тебя кто-нибудь из дворца попросил о ней узнать.

Что-то странное было в его интонациях, но я не могла понять, что именно.

– Нет. Просто у тебя впервые после меня появилась в ученицах девушка, – пояснила очевидное. – Низкорослая блондинка. Ты же таких любишь.

– Не таких, тебя. Хотя, конечно, мне приятно, что ты настолько воспринимаешь меня своим, чтобы беспокоиться о подобных аналогиях. К счастью, – Дарион задумчиво-зачарованно провёл пальцами по моей скуле, и голос его смягчился, наполнился басовитой чувственностью, – у меня нет необходимости в заменителях.

И зачем мне именно сейчас вспомнились слова Вейры о том, что Элор хочет Сирина, поэтому берёт Сирин? Я не хотела думать об этом и потянулась к груди Дариона, к спрятанному под рубашкой ментальному амулету, скрывающему его чувства, но Дарион перехватил мою ладонь.

– Не сейчас. Сегодня я хочу, чтобы ты жила не моими чувствами, а своими, Ри.

Разочарованный вздох я сдержала. Жаль. Мне так нужно было забыться, потеряться ненадолго и жить лишь горячим и целительным восторгом его страсти.

* * *

Жить своими чувствами…

Под Дарионом было жарко и тесно. Загораживая собой всю комнату, он двигался нежно. Большая деревянная кровать тихо поскрипывала ему в такт. Пальцы Дариона путались в моих волосах, дыхание скользило по щеке.

Свои чувства… нервировали.