Секретарь старшего принца 7

Так и бегут Многоликая с Жаждущим, не зная, что имя Риэль Сирин гремит на весь Эёран.

* * *

Если дворцовая защита теоретически проницаема для этой парочки благодаря сродству магии, то границы государственные таким свойством не обладают, поэтому для их пересечения Многоликой и Жаждущему приходится свернуть в поселение, чтобы попасть в какой-нибудь идущий через границу обоз.

К обозу они решают присоединиться в последнем крупном городе перед границей, в котором на ночлег останавливаются торговцы. Ранним утром тут уже полно народа, идут последние приготовления, объединение путешественников, суета.

Маленький каменный голем с ящиком, в которого перевоплотилась Многоликая, особого внимания к себе не привлекает: она ничем не отличается от подобных носильщиков. Именно здесь, в шумной переговаривающейся обо всём на свете толпе они узнают о масштабном рассекречивании Риэль.

«Это что, мне теперь на платье висеть придётся?» — недовольство Жаждущего всем и вся начинает бить все рекорды.

«Неужели ты верил, что ей и дальше позволят притворяться мужчиной?» — на этот раз Многоликая не может удержаться от вставления реплики в затянувшийся монолог.

«Надеялся, ей хватит силы голоса настоять на своём».

Они бредут между готовящимися к отбытию существами, выискивая подходящее место: такое, чтобы и забраться незаметно получилось, и фон магический, и превратиться в предмет транспортировки возможно, и проблем с накладными это не вызвало.

Среди гомона о договорах, слухах о повышении пошлин, пересказов новостей о разных личностях Жаждущий и Многоликая то и дело улавливают относящиеся к ним реплики:

— Получается, всё ИСБ не могло раскрыть драконессу в своих рядах? Не удивительно, что они столько лет не могли выловить демонов!

— Так менталист же, всем головы задурила, они такие, во что хочешь поверить заставят.

…

— Как же они на брачные недели полетят, если у них королевство не обустроено?

…

— Получается, в Эёране теперь два золотых драконьих рода детьми обзаведутся?

…

— Может, король Элоранарр налоги понизит на радостях? Или пошлины?

— После трёх любовниц одна жена? Какая тут радость!

…

— Говорят, не драконесса у него, а дракон переодетый! И злой очень, его все боятся.

И даже когда Многоликая с Жаждущим просачиваются в мешок с орехами для алхимических зелий, до них сквозь ткань и прослойку жёстких плодов нет-нет, да проникает: «…избранная… по всей стране объявили… брачные недели…»

* * *

После пересечения границы без всяких происшествий обоз двигается в нужную беглецам-спасителям сторону, и они остаются среди поклажи. Этот отрезок пути был бы совсем не примечательным, не начни сопровождающие караван охранники нахваливать бордель.

— Там такие девочки! Такие умелицы! Что они языками вытворяют…

Бывалые охранники соблазняют молодого коллегу посетить их любимое заведение на этом тракте. Но если коллега в силу скромности держится, то Жаждущий… Жаждущему слышать рассказы о жарких красотках, умелых языках и прочих радостях откровенно тоскливо.

«Эх, а были времена…» — вздыхает он под вздохи о податливых женских телах и незаметно для себя ёрзает внутри Многоликой.

Мужчины, скрашивая путешествие, делятся впечатлениями и воспоминаниями о дивном месте. Жаждущий, вспоминая прежнюю бурную жизнь, ёрзает в Многоликой.

Не выдержав, Многоликая выпускает его из объятий и укладывается в углу мешка. Так что Жаждущий теперь елозит среди орешков. И вздыхает: «Почему эти маги не могли придумать для призванных более удобную форму?»

«Наверное, чтобы призванное оружие в самый неподходящий момент не побежало по борделям», — предполагает Многоликая тихо.

* * *

К вечеру торговый обоз добирается до небольшого городка и, как обычно, останавливается на постоялом дворе, почти совмещённом с тем самым «лучшим в королевстве» борделем. Телеги загоняют на просторный двор, лошадей распрягают, проверяют крепление тюков, сундуков и ящиков. Одни предвкушают ужин, другие — отдых, третьи — проверенных девочек.

— Говорят, там пара новеньких появилась! — этот возглас рождает бурю эмоций.

Многоликая не спешит: даже с хорошей маскировкой не дело выбираться под копыта лошадей и снующих по двору охранников и торговцев. Она ждёт, когда на постоялый двор опустится ночь, и тогда можно будет без особых усилий незаметно покинуть город.

Постепенно голоса во дворе стихают, отчётливее слышен гомон в здании и лёгкое треньканье музыки в борделе, отголоски возбуждённого смеха и топота.

«Многоликая, — осторожно начинает Жаждущий. — Я тебя тут спросить хотел… а ты в мужчину превратиться можешь?»

С полминуты Многоликая переваривает вопрос, после чего задаёт встречный: «А тебе зачем?»

«Близость борделя тебе ни на что не намекает?»

«Учитывая, что у тебя нет ничего, что необходимо для посещения борделей, нет, не намекает».

«У Риэль тоже не было, это ей не мешало развлекаться, а теперь, когда её раскрыли, о борделях можно забыть. Надо гульнуть напоследок».

«Ты вроде торопился предотвратить брачные недели».