Секретарь старшего принца 7

Разумно.

Но вряд ли она хочет обшивать меня в присутствии ещё одного дракона: для неё и я одна явно многовато.

— Он не любит кружева. — Я поднимаю коробки с нижним бельём. — И золото ему тоже будет не слишком приятно. Я серебряный дракон. Можешь ориентироваться на это.

Оставляю женщину в гостиной одну — пусть приходит в себя, готовится, выключает эмоции и включает разум. Её привели сюда выполнить её обычную работу, обеспечили необходимым, могут достать что угодно — прекрасные условия. На мой взгляд.

Коробки укладываю на кровать. Они пахнут бумагой и какими-то цветочными притирками.

И ведь подумал же Элор… Достал откуда-то. Сам? Или послал слуг?

Снимаю плотную крышку… Возможно, я ошибаюсь, и кружева Элор не любит только на себе: белые сорочка и панталоны отделаны кружевом.

Как и красные из другой коробки.

И чёрные тоже.

Впрочем, возможно, ему не дали выбора или он так спешил, что не посмотрел. А может, бельё для женщин всегда кружевное? Я чуть было не принимаюсь перебирать воспоминания, чтобы уточнить этот момент. Пока я была девушкой, у меня бельё было без кружев. Нежных пастельных тонов, не такое яркое и соблазнительное.

Чёрный вариант напоминает о форме ИСБ, поэтому надеваю его, хотя от такой формы офицеров Элор был бы в шоке.

Непривычно. Шёлк и кружева приятны на ощупь, нигде ничего не мешает, но… Слишком непривычно в таком. Постояв немного в этом белье и так ничего толком не решив, я возвращаюсь в гостиную.

Модистка стоит посередине. Она ещё бледна, но профессионализм взял верх, она делает реверанс и, не разгибаясь, произносит с затаённым страхом:

— Позвольте представиться: Нодана ди Хардис. Для меня честь быть модисткой избранной короля.

* * *

У Ноданы даже подставочка с собой принесена, поэтому я стою на возвышении, пока она ходит вокруг меня, что-нибудь подтягивая, закалывая, прикладывая… Это почти не отличается от работы портного. Только портной с Халэнном работал молча, а модистка со мной… возможно, это профессиональное, а может у неё на нервной почве болтливость, но говорит она много, обсуждает каждую деталь: идёт мне или нет такой цвет, как какой цвет оттеняет мою кожу, глаза, волосы, какая у меня фигурка точёная, какие в этом году фасоны в моде…

Её голос напоминает жужжание пчёл. Напоминает о моём детстве и юности, когда я так же стояла на возвышении, а вокруг порхала суетливая модистка. Удивительнее другое: Нодана не спрашивает о личном. Даже если она не знает, что я недавно была Халэнном, её должно интересовать, как Элор выискал свою пропащую избранную, а она об этом не заикается. Всё говорит о моделях корсетов, корсажей, фасонах платьев и деловых костюмов, прикладывает ко мне то одно, то другое, пытается показать разные каталоги:

— Его величество велел сделать глубокое декольте, но в остальном — всё на ваш выбор.

Ещё бы не велел: несмотря на ревность, хочет всем показать, что у меня грудь. И что я драконесса, избранная, а значит, неприкосновенна для драконов даже в случае войны. Если дурной пример Фламиров не возьмут на вооружение. Но они покушение на Валерию объясняли тем, что она тогда была хоть и избранная, но человек. А я дракон.

— Так что вы хотите?

Вернуть Халэнна.

— Мне всё равно, — повторяю я. — Главное, чтобы можно было свободно двигаться.

Повторяю снова и снова. Оставляя Нодану выбирать и фасон, и цвет, и отделку. Она лучше разбирается в этом вопросе, зачем мне забивать голову пустяками? Я разбираюсь только в мужской моде, мне нравилось одевать Халэнна. Нодана разбирается в женской, пусть выберет и сошьёт платья на выход и для дома, костюмы для служебных дел, тренировок.

Для первого платья («Это же первый ваш выход! Это так важно!») Нодана выбирает серебряную парчу и чёрный бархат:

— Идеально подойдёт к вашим волосам и подчеркнёт белизну кожи, а лиф отделаем полированным серебром, он отражает свет и красиво подсветит овал лица и ваши острые скулы. Последний писк моды.

Я устала повторять, что мне всё равно, поэтому просто молча стою и смотрю на стену. Перебираю воспоминания о Киндеоне. Разговоры в трактирах. Поведение вампиров. Откуда предупредивший Ирдиса вампир знал об ИСБ? Перехватил другую группу в Киндеоне или узнал от сообщников из Эёрана? Правда ли Ирдис захватил власть над оставшейся в Киндеоне группой вампиров или их там было три калеки, и теперь Ирдис не о «ферме» думает, а прячется по углам, опасаясь нашего возвращения?

И куда делись Неспящие? В какой мир ушли? Зачем? Что задумали?

А ещё я не могу обойти в мыслях момент позорного разоблачения.

Вспоминаю снова и снова.

Как глупо поддалась эмоциям, страху, яду (нет, не оправдывайся! Это была ошибка). Надо было проверить замок после странного поведения ключа. Может, я вовсе тогда не заперлась. И всё из-за того, что поддалась страху.

— Это для вашего представления двору, вы бы в зеркало посмотрелись, оценили, вдруг что не нравится, — просит модистка. — Пожалуйста.

Она права, мне надо хотя бы посмотреть: я должна выглядеть достойно, не позорить род Сиринов… даже если самого рода больше нет.

— Наколдуйте зеркало, — приказываю я.