Секретарь старшего принца 7

Собрав рассыпанные документы, Карит укладывает их на стол, садится… И, подперев щёку кулаком, позволяет себе немного помечтать: непризнанный мир, нехватка магии, суровые условия… столько возможностей для прокола. Риэль Сирин может потерять зелье, изменяющее запах. Под действием угрозы может поддаться соблазну прильнуть к своему избранному, и уже тогда… Или посещение туалета — она не может обойтись без этого, а Элор не должен оставлять её одну. Спать группы планировали вместе, а во сне контроль над телом ослабевает, вдруг Элор, наконец, увидит её фигуру…

Да мало ли что! Карит не может похвастаться богатой фантазией, но сегодня воображение в ударе, подсовывая ему одну картинку красочнее другой. Он даже почти завидует Элору: другой мир, приключения, возможность обретения избранной, а не цифры, столбики и необходимость в них разобраться.

Полёт фантазии разбивает самолётик. Высший приоритет защиты, всего одна строка, но таким любимым почерком!

«Элор за тебя не посчитает».

Отложив печальное напоминание на край стола, Карит всё же склоняется над листами с разноцветными строками и столбцами, даже за перо берётся, чтобы выписывать на черновые листы цифры и считать.

Он не любит не только бюджетные расчёты, но и всё связанное с расчётами. Не переносит физически, у него от этого словно всё внутри вымораживает. Сколько Карит себя помнит, именно такое у него возникало чувство каждый раз, когда он подходил к занятому расчётами отцу, а тот гнал его прочь.

Сначала отцу приходилось перегибаться через стол, чтобы строго взглянуть на Карита, потом он не перегибался, затем смотрел прямо перед собой, после уже запрокидывал голову для разговора. А однажды громыхнул взрыв, и отца не стало.

Но чувство выкручивающего всё внутри холода при виде расчётов осталось. И самое радостное воспоминание Карита об Элоре (к стыду первого) — это когда семнадцатилетний Элор глянул на бюджетные раскладки и небрежно сказал: «Это же легко, чего ты возишься?» Тогда Элор действительно посчитал всё легко, быстро и правильно, и Карит подумал: «Хорошим императором будет… ещё семь лет до отбора, потом пару лет ему на первенца, и смогу уйти на покой».

Получилось иначе. Кариту начинает казаться, что Линарэн и тот раньше Элора первенцем обзаведётся — ради эксперимента.

Карит задумывается и о Линарэне, его совместных экспериментах с демонессой… В общем, думает о чём угодно, кроме ненавистного бюджета.

«Может, Арену это отправить? — Карит уныло взирает на листы перед собой. — Пусть бы занялся, считать можно и у денеи под боком… Вместе могут посчитать… Идея даже отличная: пока считают, Валерия посидит в подземелье, как приличная драконесса. Или хотя бы в башне. Главное — на месте будет сидеть».

— Так и сделаю! — Карит не может сдержать улыбку, руки довольно потирает.

Вытащив из ящика стола конверт, запихивает в него ненавистный бюджетный план в трёх вариантах (да министры над ним издеваются!) и уже собирается заклеить, когда его словно наотмашь ударяет тревожный сигнал из телепортационного зала. Того самого, куда должна вернуться команда из Киндеона, Элор и его… нестандартная избранная.

Защитные чары таким образом должны среагировать на кровь. Вскочив (кресло отлетает в сторону), Карит взывает к телепортационному заклинанию. Золотое пламя вспыхивает, перемещение на такое небольшое расстояние почти неощутимо, просто огонь опадает, а вокруг уже не золотой кабинет, а мрачный зал, стены, пол и потолок которого заполнены металлом печатей.

Гвардейцы, дежурящие здесь, вытягиваются по стойке смирно.

Никого больше нет. Но защитные чары подсказывают: телепортация из Киндеона сюда была, и отсюда после этого телепортировались. Это мог сделать только Элор. Но к чему такая спешка? И если бы не срабатывание триггера крови, Карит подумал бы о самом приятном из недавно нафантазированных вариантов. Впрочем, кровь бывает не только от боевых ран…

— Что случилось? — император находит взглядом старшего из караульных и теперь обращает внимание на его несколько обескураженный вид.

— Его высо… величество Элоранарр вернулся с… э-э… кем-то на руках, — неуверенно поясняет гвардеец. — Они прибыли вдвоём. И была кровь. Они куда-то телепортировались.

«Что-то Дарион последнее время сдаёт: поставил тут какую-то размазню, а вдруг был бы прорыв чужаков вместо наших?» — но эта мысль мимолётна, потому что Карит сосредотачивается на другом: Элор вернулся с кем-то на руках. Если бы кем-то был член команды, которого он хочет доставить к целителю, — гвардейцы бы это поняли. Избранную свою, даже притворяющуюся мужчиной, Элор бы в непризнанном мире не оставил. И абы кого на руки не взял… Неужели свершилось? Неужели Элор нашёл свою избранную?

— И как выглядел этот кто-то на руках моего сына? — вопрошает Карит, поочерёдно оглядывая смущённые лица гвардейцев.

За всех отвечает старший:

— Кажется, это была девушка.

— Кажется? — язвительно уточняет Карит.

— Ну… э-э… его величество Элоранарр прикрывал, но… э… я видел грудь. Женскую. Одну. Но мне могло показаться.