Секретарь в переплёте

— Он не мой и ты первая о нём вспомнила, — отзываюсь я, переводя задумчивый взгляд с тёмно-зелёного костюма на синее платье. — Всё, Саш, я пошла собираться! Денису привет.

Банк разочаровал.

Хотя именно на него я возлагала большинство своих надежд. По факту, вместо заявленной должности, мне предложили совместить секретаря, консультанта, оператора и только им известно кого ещё. Естественно, за одну зарплату вместо трёх. В «Эллиоте» честно признались, что сотрудник на место уже есть, но начальство обязало их опубликовать вакансию, а «Жозефина» порадовала разве что клиентоориентированностью.

Им требовались не столько администраторы, сколько клиенты. Своеобразный такой способ, но сработал — после долгих уговоров я всё же соблазнилась и купила у них маску для волос «с невероятным эффектом».

Надеюсь, лысина в это понятие не входит.

«Я даю вам неделю и через семь дней жду в офисе на прежнем месте».

Предложение Дальского эхом отдавалось в голове всю эту неделю, не помог даже окончательный расчёт с «Олд-Арном». Не помогало и понимание того, что Александр Германович не изменится. Не может бесчувственный управленец стать по-человечески адекватным!

Скорее Макдональдс разорится.

Но кого когда спасали умные мысли… Поэтому я решаю спастись суши на вынос, не придумав лучшего избавления от ощущения сжимающейся вокруг меня клетки. Тем более, что за дверями подъезда лето — лучшее время года для проветривания мозгов.

Улица звучит детскими визгами, а в носу свербит от ароматов распустившихся цветов. Два квартала туда на обратном пути превращаются в пять, чтобы растянуть внеплановую прогулку. Жаль, что она не помогает от зудящих мыслей, но хоть ужин готовить не надо.

Хотя сегодня можно было обойтись вовсе без него. Потому что остаются последние пять ступеней, когда, сквозь завесу мрачных мыслей, ко мне всё же пробиваются знакомое ворчание и шорох, но останавливаться поздно — меня замечают. Чертыхнувшись, я нацепляю на лицо вежливую улыбку.

— Добрый вечер, Анна Николаевна!

По моим подсчётам «лаевна» должно приходиться на закрытие мной двери, но если не везёт, то так, чтобы запомнилось надолго. Периодически заедавший ключ от верхнего замка предаёт меня самым дрянным образом — ломается прямо в скважине. Хорошо хоть после того, как делает положенные два оборота!

— Оленька! — с маньячным выражением Чикатило, ночью увидевшего одинокую девушку, произносит соседка и мгновенно оценивает ситуацию. — Ох, какой кошмар! А я ведь ещё полгода назад тебе говорила — смени замок, а то сломается!..

Тихо, но обречённо вздохнув, с пакетом роллов в одной руке и частью сломанного ключа в другой, я смирно слушаю получасовую лекцию обо всех мастерских района. С адресами. С именами владельцев и мастеров. С адресами жительства владельцев и мастеров.

Чего стоило прислушаться перед тем, как подниматься на площадку! Пусть бы ключ ломался сколько ему угодно, хоть до, хоть после открытия двери! Я бы подождала на подъездном подоконнике, зато обошлась без лекции об Ирине Павловне, которая ради дубликата ключа обошла для этого не район — половину города. Попутно узнав всё обо всех и поделившись этим полезным знанием с Анной Николаевной.

— А ты чего дома? — Поток бесполезных советов прерывается настолько внезапно, что я не сразу реагирую на вопрос, продолжая кивать со стеклянным взглядом.

— Я уволилась, — с задержкой отвечаю я, начиная отгораживаться от Анны Николаевны собственной дверью.

— Да ладно?! — ахает она. — Бедная девочка! А на что ж ты теперь замок поменяешь?

На то, что не имела физической возможности тратить во время работы на Дальского.

— Я ищу работу. Всего хорошего, Анна Николаевна! — радостно кивнув, я собираюсь, наконец, захлопнуть дверь, но не тут-то было.

В торец двери вцепляется сухая старческая рука с массивным перстнем на среднем пальце и дёргает многострадальный кусок железа на себя. Не настолько крепкого железа, чтобы бороться со старшей по подъезду, много лет оберегающей свои клумбы от детей, хулиганов и управляющей компании. Эхо множит жалобный дверной стон на все девять этажей.

— И-ище-ешь? — От её многозначительного тона мне сразу хочется спрятаться за собственной дверью, даже если это грозит штрафом за случайно сломанные соседские пальцы.

Да, Анна Николаевна хочет как лучше. Всегда. Вот только с этими же намерениями на последнем курсе института она отправила меня на практику в фирму каких-то своих очередных знакомых. Которые должны были поставить «бедной девочке» все печати и отпустить с миром. Жаль, что знакомые оказались не в курсе и все три недели я таскала бумагу, оргтехнику и офисные стулья с одного склада на другой.

С тех пор я избегаю любых знакомых Анны Николаевны. Какими бы полезными они не были.

— Спасибо, не надо! — нервно отказываюсь я. — Я уже нашла другую.

— Да брось, что можно найти без знакомств! Курьера да кассира в этом… — она морщит итак далёкий от гладкости лоб. — Ну, как его? Мак… Дак… Ман…

— Макдональдс, — обречённо подсказываю я.