Секретари. Региональные сети в СССР от Сталина до Брежнева

В перечисленных случаях нападкам в период объединения аппарата подвергались функционеры обкомов второй категории. Однако известны и обратные примеры, когда группы местных чиновников пытались не допустить избрания старшего секретаря первым секретарем объединенного обкома. Согласно мемуарным источникам, первый секретарь Тюменского промышленного обкома А. К. Протазанов (младший секретарь) боролся за пост первого секретаря объединенного обкома со старшим секретарем Б. Е. Щербиной[720]. На Кировской партконференции в декабре 1964 года группа областных функционеров выступила с резкой критикой первого секретаря сельского обкома Б. Ф. Петухова, которому предстояло занять пост первого секретаря объединенного обкома. Оппоненты выражали сомнение в способности Петухова в дальнейшем руководить областью[721]. Первый секретарь промышленного обкома П. Г. Доброрадных открыто не поддерживал эти атаки, но, судя по всему, сочувствовал им. При выборах нового состава обкома Петухов из 491 голоса получил 53 голоса против, а Доброрадных — 13[722]. В дальнейшем это противостояние в кировской сети получило развитие. Доброрадных, занявший пост второго секретаря объединенного обкома, и ряд других кировских руководителей вступили в острый конфликт с Петуховым[723].

Вместе с тем значительная часть младших секретарей закрепилась на своих новых должностях вторых секретарей обкомов или председателей облисполкомов и достаточно долго работала с бывшими старшими секретарями, занявшими посты первых секретарей объединенных обкомов. Этот факт можно оценивать как свидетельство относительно бесконфликтного сосуществования разделенных сетей в этих регионах в предшествующие два года.

Преемственность наблюдалась не только в верхних слоях региональной пирамиды власти. Несмотря на кадровые перетряски при Хрущеве и новую реорганизацию после его снятия, состав сетей на протяжении этого периода отличался стабильностью. Анализ данных по 11 (из 70) обкомов РСФСР за декабрь 1961-го — декабрь 1964 года показывает, что в среднем 60 % одних и тех же руководящих работников из числа членов и кандидатов в члены крайкомов и обкомов и членов ревизионных комиссий, избранных в конце 1961 года, оставались на своих должностях и три года спустя[724]. С учетом естественной ротации (переход на работу за пределы региона, на учебу, смерть и т. д.) нужно признать такой уровень стабильности в сетях высоким. В условиях серьезных организационных переворотов сети демонстрировали сохранение преемственности.

Кадровая политика Брежнева

30 января 1967 года было принято постановление ЦК КПСС «О работе ЦК Компартии Эстонии с руководящими кадрами». В нем с сожалением отмечалась низкая численность резерва кадров с опытом работы «на местах»[725]. На первый взгляд, это решение представляется частью взятого Брежневым курса на коренизацию, открытого двумя годами раньше в Казахстане, где Брежнев сам служил первым секретарем и с которым у него сохранялись прочные связи. При Хрущеве в Казахстане сокращалось число казахов, принятых в партию, снижалось число казахов на ведущих должностях в партаппарате. Первым секретарем ЦК компартии республики был уйгур И. А. Юсупов. Якобы уведомив Юсупова о том, что «первым секретарем Казахстана должен быть кандидат из местных жителей», Брежнев в январе 1965 года заменил его Д. А. Кунаевым. На протяжении двух следующих лет, в 1964–1966 годах, число казахов, принятых в партию, удвоилось, а 1964–1971 годы отмечены заметным ростом числа секретарей республиканского ЦК, которые были не просто казахами, но казахами, выросшими и получившими образование в республике[726]. Через несколько месяцев после назначения Кунаева, в апреле 1965 года первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии, белорус по национальности К. Т. Мазуров, был переведен в Москву на пост первого заместителя председателя Совета Министров СССР. Вместо него был назначен тоже белорус П. М. Машеров. В феврале и мае 1966 года по такому же сценарию были проведены замены первых секретарей в Армении (прежний первый секретарь перешел в Москву заместителем министра в союзном министерстве) и в Латвии (А. Я. Пельше получил высокий пост председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС). Постановление по Эстонии оставляло впечатление сигнала об официальном одобрении этого курса в национальных республиках.