Секретари. Региональные сети в СССР от Сталина до Брежнева

Тем не менее его смысл был более широким. К середине 1960‐х годов Советский Союз существовал уже полвека — время, которого было достаточно, чтобы вырастить, выучить и воспитать местные кадры. Наличие руководителей, разделяющих определенные ценности и чутких к пожеланиям центра, несомненно, приветствовалось. Однако Москве были нужны лидеры, имевшие авторитет в своих республиках и регионах, способные работать с учетом местных обстоятельств и обычаев, располагавшие сетями клиентов и друзей и способные говорить на одном языке с населением. Логика, из которой исходила политика коренизации, теперь распространялась и на РСФСР[727]. Об этом свидетельствует, например, принятое в мае 1967 года, вскоре после постановления по Эстонии, постановление ЦК КПСС «О работе Омского обкома КПСС». Оно предусматривало создание местного кадрового резерва и назначение на руководящие должности местных кадров, «пользующихся авторитетом у коммунистов и беспартийных»[728]. Как заявил первый заместитель заведующего отделом организационной партийной работы ЦК КПСС Н. А. Вороновский, посетивший Омск в июне 1967 года, «после октябрьского Пленума ЦК (пленум 1964 года, на котором сняли Хрущева. — Примеч. авт.) и XXIII съезда КПСС отношение к кадрам в корне изменилось. Создана деловая обстановка в работе. Требовательность к кадрам сочетается с полным доверием и уважением к ним»[729]. Иными словами, если перед региональными кадрами ставилась задача приобрести реальный авторитет в глазах населения, завоевать его доверие, то самое меньшее, чем могла помочь им Москва, — удостоить своего доверия, соблюдать преемственность, ценить опыт и избегать частых ротаций[730].

Эти темы лежали в основе новой политики «кадровой стабильности». Однако брежневское руководство не ограничивалось этим. Отвергнув обычную практику назначений в регионы московских функционеров и их перемещений между областями, Брежнев выступил за выдвижение местных лидеров из уроженцев данной местности[731]. За период с октября 1965‐го по март 1971 года в двух случаях из трех первыми секретарями в РСФСР становились выходцы из соответствующего региона, а в течение следующих пяти лет их доля выросла до пяти шестых[732]. Следствием новой политики стало также сокращение кадровых трансферов между регионами. С 1965‐го по 1976 год доля действующих первых секретарей, которые перед назначением на должность были переведены из другого региона, сократилась с 39 до 23 %, при том что снизилось и число выходцев из аппарата ЦК[733]. В Сибири последним известным случаем, когда руководить регионом был отправлен функционер из ЦК, было назначение в 1965 году первым секретарем в Томскую область бывшего сотрудника ЦК Е. К. Лигачева[734].

Распространение принципа коренизации на российские провинции способствовало формированию «рабочей идеологии» русского национализма, которая посредством неявной стратегии «культурной политики» акцентировала внимание на русских традициях, русской деревне, русской архитектуре и истории[735]. Налицо были различные аспекты этой тенденции. Возрождалось краеведение, создавались краеведческие музеи, изучалась история родного края в школах, предпринимались усилия по охране памятников местной архитектуры и т. д.[736] Эта разновидность местного национализма, исходившая из получившего распространение веком ранее понятия «малой родины» (в основе которого лежала идея о том, что вследствие чрезвычайной обширности и разнообразия России простым людям трудно осознать ее единым государством и тем более отождествлять себя с нею), стремилась к насаждению общерусского национального сознания путем возвеличения местной идентичности и усиления привязанности человека к своему региону[737]. Выдвижение местных уроженцев в первые секретари обкомов представляло собой естественное звено этой политики.

Важным методом повышения престижа местных лидеров было укрепление иерархии, на которую они опирались. При внимательном изучении принципов выдвижения выясняется, что большинство новых первых секретарей были не только выходцами из данного региона, но занимали до своего назначения должность, расположенную лишь одной ступенью ниже в региональной табели о рангах[738]. Более того, при Брежневе все заметнее становилась тенденция выбирать первых секретарей обкомов из числа функционеров, медленно поднимавшихся по партийной лестнице с самых низов. К середине 1970‐х годов большинство первых секретарей обкомов составляли те, кто начинал свою партийную карьеру на должностях секретаря райкома, заводской партийной организации и т. п.[739] Эта система постепенных пошаговых повышений уравнивала должностное старшинство с личным старшинством, критерием которого служил партийный стаж[740].