Секретарша из романа (ЛП)

Боже, я не знаю. Но, кажется, на днях я поймал Меган за тем, как она умилялась детским хэллоуиновским костюмам на «Пинтерест». Она сделала вид, что это не жажда материнства, и сообщила мне, что, в любом случае, «жажда материнства» – это сексистский и оскорбительный концепт, зыркнула на меня сердито и переключилась на страницу с фотографиями горячих мужчин в костюмах. Не знаю, зачем ей нужно смотреть на горячих мужчин в костюмах в интернете, но, с другой стороны, она не задаёт вопросов по поводу моей интернет-истории, и слава богу.

Меня это не пугает, впрочем. Мысль о ребёнке. Не так сильно, как должна была бы.

Через несколько недель после того, как Мэг переехала ко мне, её уволили. Ей никогда особенно не нравилась работа, на которую она устроилась после того, как её уволил я, так что теперь она проводит большую часть времени в приюте для животных, который убедила меня спасти. Ходят слухи, что владелица скоро уйдёт на пенсию, так что, думаю, мы оба знаем, к чему всё идёт.

Я и правда не возражаю против того, что она возвращается домой, пропахнув собаками, потому что она никогда не выглядела такой счастливой.

За ужином я спрашиваю её, когда она сможет взять на работе отпуск на несколько недель. Она как раз направляется за ещё одной бутылкой вина и, останавливаясь у моего стула, целует меня в щёку.

– Это за что?

Она улыбается, открывая бутылку штопором.

– Спасибо, что говоришь о моей работе так, будто она важна.

– Конечно, она важна, – я опускаю вилку. – Что, ты ждала, что я начну прикалываться над тобой потому, что у тебя нет настоящей работы? Ты больше не моя сотрудница, ты моя девушка. От меня требуется соблюдать хотя бы элементарный уровень вежливости.

Она смеётся.

– Ты узнал об этом от Мисс Маннерс (Джудит Мартин, более известная под псевдонимом мисс Маннерс, американский журналист, авторитет в вопросах этикета – прим. переводчика)? Это мило.

– Знаешь, когда ты благодаришь меня за то, что я веду себя как нормальный человек, я начинаю задаваться вопросом, насколько низко ты опустила планку.

– Это просто позитивное подкрепление, дорогой, – она предлагает мне вино, но я качаю головой.

– Итак, если я получаю поцелуй в щёку за то, что не насмехаюсь над твоей волонтёрской работой, что я получу за то, что возьму тебя на Гавайи на нашу годовщину? – я хватаю её за руку до того, как она успевает отреагировать, и притягиваю её к себе достаточно близко, чтобы обнять за талию и затащить к себе на колени. Первое время она очень стеснялась, но сейчас устраивается на моих коленях словно домашняя кошка.

У неё глаза горят, но она в настроении подерзить. Я же вижу.

– И какую годовщину мы будем праздновать?

– Шесть месяцев, – я знаю, к чему всё идёт, и у меня начинает покалывать ладонь от желания её шлёпнуть.

Позже. Скоро.

Но она так явно этого хочет. Проклятье, я пытаюсь хотя бы раз быть нежным.

– Ты ведь знаешь, что означает годовщина? – она прижимается своим лбом к моему и ёрзает на моих коленях. Я думал об этом весь день, и был полутвёрдым с того самого момента, как коснулся её. Теперь же ничего полутвёрдого в моём члене нет. – Я тебе намекну, в этом слове тот же корень, что и в слове ежегодный. От слова «год». А не от словосочетания «шесть месяцев».

– Знаешь, хорошая девушка сейчас уже была бы на коленях, – я притягиваю её ближе, покусывая её шею. Она взвизгивает и пытается вывернуться из моей хватки. У неё есть очень чувствительное местечко под ухом, и я обожаю этим пользоваться.

– О, но я нравлюсь тебе гораздо больше, когда веду себя плохо, – Мэг рассеяно поправляет мой галстук и бросает на меня взгляд из-под ресниц. – Это лучше поцелуя в щёку, не так ли?

Мой член дёргается, соглашаясь с ней.

Я тихонько усмехаюсь, когда её руки начинают блуждать по моей груди, а затем пытаются пробраться под ремень моих брюк, не расстёгивая его.

– Значит, вот что я получаю за то, что пытаюсь быть заботливым, замечательным парнем? Испорченную дерзкую девчонку?

– Ты получаешь повод перекинуть меня через колено, – она облизывает губы. – Всегда пожалуйста.

– Мне не нужен повод, – рычу я. Она никак не прекратит ёрзать, и я не могу больше ждать. – Встань на колени и закончи то, что начала. Если ты должным образом меня отблагодаришь, я буду возвращать услугу до тех пор, пока ты не закричишь от наслаждения. Если же нет, я просто отшлёпаю тебя и ничего больше.

Она надувает губки.

– А я не могу получить и то, и другое?

Я сердито смотрю на неё.

– Нет.

Я ужасный врун.

***

Так я и оказываюсь на пляже на Гавайях с моей бывшей секретаршей, и я не покупаю помолвочное кольцо перед нашим отлётом, потому что это было бы безумием.

Но я думаю об этом. Я думаю об этом, когда той ночью, когда я рассказал ей о Гавайях, она благодарит меня, лаская меня ртом и языком, и позже, когда она говорит мне спасибо, искренне, и её глаза сияют любовью. Я думаю об этом, когда она извиняется за то, что была такой испорченной девчонкой, когда она гладит меня по волосам и говорит мне, какой я замечательный и как она рада поездке.