Секретики

– Засеря! – любовно говорит он, поддает плечом, и Кара с возмущенным криком взмывает в воздух. – У птиц непроизвольное калоотделение, – объясняет Карамба, счищая пятно со спины пучком травы.

– Ха! Значит, срут, не задумываясь? – ухмыляется Толик из Киева. Он старше Карамбы на год, но ворона придает Карамбе веса, и Толик к ней ревнует.

– У нее клещи-пухоеды. Ветеринар сказал, что если дать ей две ложки портвейна, они насосутся и отпадут. Я выпросил у мамки денег, вот, – Карамба достает из безразмерного кармана плаща знакомый “Солнцедар” и огромную столовую ложку. – Вообще-то доктор говорил о двух чайных, но, думаю, чуть больше не навредит?

Он наливает вино в ложку, громко щелкает пальцами и протягивает руку. Услышав знакомый сигнал, Кара делает плавный круг в воздухе и несется к вытянутому указательному пальцу, аккуратно садится и важно смотрит на хозяина.

– Давай, девочка!

Он подносит к ее клюву ложку. Мы смотрим. Интересно, выпьет ли? И, о чудо, смочив клюв, ворона начинает пить вино, “Солнцедар” ей нравится. Она выпивает первую ложку, потом вторую, мы хором требуем налить еще. Карамба наливает третью и, когда та пустеет, подбрасывает ворону в воздух, а потом, приникнув к горлышку, делает большой глоток.

– Не пропадать же добру, верно, робя?

Отпив, передает бутылку Толику. Я от своей порции отказываюсь, но желающих предостаточно. Вскоре пустая бутылка летит в кусты. Старшие закусывают “курятиной” – закуривают.

– Искупаемся? – предлагает Толик.

И вот мы всей компанией идем по улице, во всю ее ширину, а ворона с белыми подкрыльями – ручной альбинос и редчайший экземпляр, как уверяет Карамба, – парит над нашими головами. И тут с ней начинает твориться что-то странное. Она вдруг срывается в пике, взмывает у самой земли ввысь, начинает носиться в воздухе, резко меняя направление, словно бегает из угла в угол, словно волк в клетке, и истошно каркает.

– Проняло птичку! – весело замечает Толик.

– Кара! Кара! – Карамба щелкает пальцами и выставляет указательный, отведя руку в сторону.

Ворона разворачивается в воздухе, выполнив кульбит, которому позавидовал бы сам Чкалов, и несется к хозяину, при этом она орет не переставая. Широко раскинув крылья, Кара планирует на цель и… промахивается, проносится где-то в полуметре от привычного аэродрома. Раз! Взмывает свечой в небо, переворачивается, повторяет попытку и опять пролетает в полуметре от пальца. С третьей попытки ей наконец удается сесть на привычное место. Карамба чешет своей любимице шейку, проводит пальцем по клюву. Кара немного успокаивается и перебирается к нему на плечо, но долго не может там пристроиться, переступает с лапки на лапку, трясет головой, вытягивает шею и смешно поводит клювом, но делает всё безмолвно – вороньи слова, похоже, застыли у нее в глотке.

– Ща блеванет, – говорит кто-то с восторгом.

– Ни за что! – заявляет Карамба. Он ускоряет ход, вырывается вперед, идет, кося глазом на свою красавицу-альбиноску, и что-то ей ласково нашептывает.

На речушке, которая течет за деревней, есть бочажок. В жаркий день там полно народу, люди лежат, облепив и высокий противоположный берег, и наш травянистый пятачок, чуть нависающий над самым глубоким местом. С него мы и ныряем: кто ласточкой, кто бомбочкой. Сегодня народу немного, небо хмурое и день будний, так что это самое наше время купаться. Когда мы раздеваемся, Кара вдруг срывается с плеча и, взмыв в небо, начинает носиться кругами над водой. Она опять заводит свою истошную песню, теперь, правда, с какими-то жалостными нотками, словно причитает по счастливо прожитым денькам.

– А вдруг занырнет? – подначивает Карамбу Толик.

Тот бросает на него убийственный взгляд, показывая, что к шуткам он сейчас совсем не расположен. И тут происходит непредвиденное: либо с Карой случается обморок, либо она решает свести счеты с жизнью. Сложив крылья прямо над серединой бочажка и став на мгновение похожей на египетскую мумию сокола, она плюхается в воду.

– Уй-уй-уй! – вопит Карамба, скидывает плащ и как есть, в одежде и в часах, сигает с выступа за вороной. Вынырнув и откинув с глаз челку, он в два маха доплывает до Кары. Ворона лежит на поверхности, раскинув крылья, и слабо поводит ими. Весь берег рукоплещет спасителю. Народ, сбежавшийся смотреть на мокрую ворону, громко комментирует происходящее. Карамба выбирается из воды, ставит несчастную утопленницу на лапы и начинает быстро-быстро выжимать одежду. Мы помогаем ему как можем.