Секретная бухта в Хорватии

Ник устало покачал головой. Сцена напомнила ему ситуацию с Ниной, когда той было восемь: она хотела взять его игрушечный бластер, а он не разрешил, и она, громко топая, вышла из кухни.

Желудок свело. Прилив тошноты, холодный пот; система сбоит. Ник боролся изо всех сил. Безрезультатно. Он вовремя схватил ведро и прекратил бороться, поддаваясь страданиям и извергая содержимое желудка.

Глава 22

Гулет пришвартовался в тихом, симпатичном небольшом порту Стари-Града, едва пробил час дня. Невообразимый шум и болтовня, словно гости были мартышками в джунглях, стихли, стоило им сойти по трапу со своими чемоданами и сумками, направляясь к такси.

Мэдди махала им на прощание.

– Надеюсь, Ник будет в порядке, – сказала Сири, которая уходила последней.

– И я надеюсь, – сказала Мэдди, немного волнуясь оттого, что Ника снова вырвало этим утром.

– Ну, теперь вы у пристани, всегда можете вызвать доктора, – жизнерадостно сказала Сири.

– Да, могу, – ответила Мэдди с ноткой язвительности в голосе. Сири бросила на нее виноватый взгляд, перехватывая сумку поудобнее.

Мэдди была не против присматривать за Ником, правда, но она злилась, что все остальные преспокойно решили, что это не их проблема. Словно он – не один из них. Тара – отдельный разговор.

– Мы вернемся через пару дней, – примирительный тон Сири раздражал Мэдди, хоть Сири и была единственной, кто хотя бы переживал за Ника.

– Хорошо вам провести время, – сказала Мэдди, старательно сохраняя невозмутимое выражение лица. Если Сири ждет, что она как-то ее благословит и уменьшит чувство вины, то зря надеется.

Нервная, извиняющаяся улыбка на губах Сири принесла Мэдди капельку удовлетворения.

Она смотрела, как гости загружают вещи в две машины. Иван пошел дальше по набережной, чтобы оформить необходимые бумаги у местного руководства. Затем машины медленно отъехали. Хоть на Мэдди и лежала вся ответственность за Ника, она все равно выдохнула с облегчением. Целых пять дней для себя одной.

– Все уехали?

Девушка кивнула и протянула Нику новую бутылку с водой.

– Как ты себя чувствуешь?

– Забавно, но, хоть меня и тошнило, мне уже чуть лучше. Сон помог. Спасибо, что убрала за мной.

Мэдди рассмеялась.

– Это моя работа.

– Да, но… – Он сморщил нос. – Ты, наверное, на это не подписывалась.

– Я привыкла. – Она взвесила все «за» и «против» и решила не рассказывать ему про Тару. – По голосу, тебе уже лучше.

– Спасибо. Живот еще побаливает, но меня больше не тошнит, просто неприятно.

– Может, тебе принять душ?

– Ты на что-то намекаешь?

– Нет. – Девушка рассмеялась над его обеспокоенным взглядом. – Просто тогда я смогу поменять твое постельное белье. Не знаю, как тебе, но мне свежее постельное белье всегда помогает. И после душа тоже можно почувствовать себя человеком.

– А не ходячим мертвецом.

– Ах, значит, ты смотрел сегодня на себя в зеркало.

Ник неохотно рассмеялся и сказал:

– Скажи все как есть.

– Ты идешь туда. – Она указала на ванную. – Я тебе помогу, просто дай мне минутку сбегать за чистящими средствами. Каюту не помешает… проветрить.

– Ты имеешь в виду, что здесь воняет.

– Это громко сказано, но… Если хочешь, можешь переехать в другую каюту.

– Вряд ли мне хватит на это сил. Я только подумал о том, чтобы дойти до ванной, и уже устал.

– Повторю: вернусь через минуту. Подожди немного.

Конечно, он же мужчина, ему виднее: когда Мэдди вернулась с ведром, шваброй и чистыми простынями, он уже ушел в ванную и закрыл за собой дверь.

Мэдди быстро сняла простыни и поменяла постельное белье, а потом прошлась по всем поверхностям антибактериальными салфетками, что были в ее наборе для уборки.

Она надела наволочки на тяжелые перьевые подушки и услышала звук удара, за которым последовал грохот и крик из ванной. Душ по-прежнему работал, но других звуков не было.

Мэдди кинулась к двери.

– Ник! Ты в порядке? – позвала она его.

– Да, я… – Последовала долгая тишина, а потом неуверенное: – Э-э, нет. Кажется, мне нужна помощь.

– Я зайду? – спросила Мэдди. – Ты одет?

Снова долгая тишина.

– Нет, но я вроде как застрял.

– Я закрою глаза.

Открыть дверь было сложно, потому что ей мешала дверь душевой кабины. Перед ней оказались ноги Ника, наполовину в ду́ше, наполовину снаружи. Мэдди, извиваясь, скользнула внутрь и обнаружила, что Ник лежит лицом в пол. Ну, по крайней мере, они будут меньше смущаться. Девушка сняла большое белое полотенце с крючка на двери и накинула на мужчину, успев отметить, что задница у него что надо. Внутри у нее все сжалось.

– Что, э-э, произошло? – Несмотря на все ее благие намерения, говорила она слегка дрожащим и неуверенным голосом. Надо перестать думать о его бедрах. У нее вообще стыда нет? Он – больной человек, который сейчас зависит от ее милосердия, а она его тут разглядывает.

Ник приподнял голову и посмотрел на девушку через плечо. Половину его тела зажало под унитазом, и в условиях такой тесной комнатушки выбраться самому было практически невозможно.

– Я поскользнулся, схватился за головку душа, упал, все упало со мной и… – Он опустил голову на пол. – У меня не хватает сил подняться.

– Больно?