Секретная миссия Пиковой дамы

   В гостиной было тепло, вдобавок к исправно функционирующему паровому отоплению был зажжен огонь в камине, и это чудесным образом мгновенно успокоило возбужденного малыша. Масянька прочно уселся на волчью шкуру у камина и зачарованно созерцал пламя, одновременно неторопливо поедая большое зеленое яблоко.

   – Шкура та самая? – спросил Ирку Моржик, показав костылем на роскошный мех.

   – Та самая, – подтвердила Ирка.

   – Разве Моржик уже знает о наших приключениях, включая мой поход в мехах в «Америку»? – шепотом поинтересовалась я.

   – Нет, когда он спрашивает, та ли эта шкура, имеется в виду – та самая, которая лежала в машине, или иная, – пояснила Ирка. – Как будто я могла спустить шкуру с кого-то другого! А что, ты думаешь, надо рассказать нашим мужикам, чем мы занимались в их отсутствие?

   Я замялась:

   – Рассказать-то, конечно, надо бы, только ведь они наверняка ругать нас будут!

   – А вот кому фрукты? – В гостиную, пританцовывая, вошел Колян, одной рукой придерживающий установленное на голове блюдо с яблоками, апельсинами и бананами.

   Бедра поверх джинсов он обернул конфискованным у Сереги полосатым полотенчиком и выглядел весьма игриво, отдаленно смахивая на восточную танцовщицу, на редкость рослую, но вполне грациозную. Для полноты образа свободной рукой Колян совершал затейливые движения, живо напомнившие мне о старушке Никодимовне и ее коллегах по парковочному бизнесу.

   – Ой! – воскликнул вдруг капитан Лазарчук, едва взглянув на блюдо. – Совсем забыл!

   Он проворно выскочил из гостиной, едва не сбив Коляна с его передвижной фруктовой лавкой.

   – Что он забыл? – заинтересовалась Ирка.

   – Может, паранджу надеть? – предположил Моржик.

   – А к ней еще парчовый лифчик, вышитые газовые шаровары и пару ножных браслетов! – засмеялась Ирка, бесцеремонно подталкивая локтем Машеньку, сидящую рядом с ней на диване. – В такой гаремной амуниции наш Серега будет просто неотразим!

   Тут из кухни примчался сам капитан. Форму одежды он не сменил, но зато приволок с собой шуршащий цветной пакет, из которого торчала зеленая разлапистая зелень весьма экзотического вида.

   – Вот! – Лазарчук торжественно вынул из пакета большой ананас, несколько мохнатых плодов киви, пару крупных темно-красных шаров и красиво разместил свои дары на блюде с фруктами. – Это витамины для всех, кто нуждается в поправке своего здоровья, как физического, так и морального.

   И капитан посмотрел почему-то на меня.

   – А я-то тут при чем? – удивилась я. – Я, в отличие от некоторых присутствующих, ничего себе не ломала!

   – Разве что голову! – кивнул капитан.

   – Что ты имеешь в виду? – насторожился мой супруг, заранее грозно хмуря брови.

   – Ладно, признаюсь! Я действительно ломала голову, но всего лишь над загадкой! – выпалила я. – Вернее, мы ломали ее вместе с Иркой, которая оказывала моему расследованию посильную помощь.

   Услышав это, грозно нахмурился уже Моржик.

   – Рассказывай! – воскликнули наши с Иркой сердитые мужья дружным дуэтом.

   Я вздохнула, покосилась на сынишку, проверяя, хватит ли одного его яблока на весь мой рассказ, и попросила:

   – Машенька, не сочти за труд, приглядывай за Масянькой, когда он доест яблоко, дай ему банан…

   – Ну! – поторопил меня Колян.

   Я посмотрела на Ирку – подруга верная сделала лицо, на котором читалось: «Я не я, и хата не моя!» Спряталась в кусты! Эх, придется мне самой вести былинный рассказ…

   Совершенно неожиданно на помощь мне пришел доблестный капитан Лазарчук.

   – Хочешь, я сам расскажу, как все было? – предложил он, протягивая мне красно-бурый гранатовый плод. – А ты покушай пока.

   Машинально приняв в ладони фруктовое подношение, я поступила так же, как Ирка: забилась поглубже в кресло и спрятала лицо в тень. Уступила, так сказать, место на сцене добровольцу.

   – Эта история началась почти год назад, – дождавшись, пока угомонятся и затихнут заинтригованные слушатели, размеренно начал рассказчик.

   Только сказки заканчиваются свадьбой! В жизни именно со свадьбы, как правило, начинается настоящая сказка, а какой она будет – веселой, грустной или страшной, – зависит от самих героев.

   Выходя замуж за Сергея Долгова, старшая дочь профессора Лукова Наталья не подозревала, что совершает роковую ошибку. Симпатичный, обаятельный, предупредительный Сережа любил не Наташу, а другую дочь Андрея Вадимовича – Катю. И жениться он хотел бы именно на ней! Однако профессор был известен как человек высоко-нравственный и принципиальный, что в данном случае означало скорее упрямство и ограниченность. Будучи прогрессивно мыслящим ученым, в частной жизни профессор парадоксальным образом одобрял домостроевские порядки, в частности, намеревался выдавать дочерей замуж в порядке строгой очередности: сначала старшую, Наталью, только после этого – Катерину и так далее.