Секретное логово смерти

Почувствовав в ладонях, сдавливающих его горло, слабость, Нежданов в следующий миг ощутил, как кровь ударила ему в разум, возвращая способность логически мыслить и распоряжаться могучим телом, и на всякий случай освободившейся конечностью, продолжавшей удерживать острый нож, полоснул по горлу противника и, применяя неимоверные усилия, откинул обмякшую «тушу» в одну сторону, а сам перекатился в другую, и, как оказалось, вовремя: выпущенная в него пуля, пока он лежал внизу, словно «поющая» пчела, вонзилась в спину уже скончавшегося горилла-образного человека. Капитан тем временем, избежав одной смертельной опасности, лицом к лицу столкнулся с другой: перекатившись на левый бок, он своей физиономией уперся прямо в дуло направленного на него карабина; однако, прежде чем очередной противник успел даже подумать о произведении выстрела, другой свинцово-стальной заряд, выпущенный из оружия Вострикова, как раз подоспевшего на выручку своему подчиненному – да что там?! – просто близкому другу, и родственнику, пронзил его голову, не позволив воплотить задуманное в реальность. Третий враг, испытавший на прочность спину скончавшегося товарища и к этому моменту приподнявший голову над его трупом, чтобы получше рассмотреть своего неприятеля и, уж точно, не промахнуться, был поражен в верхнюю часть черепной коробки из карабина застреленного генералом боевика, ловко перехваченного офицером войск специального назначения.

– Ты как, капитан? – сразу же поинтересовался генерал-лейтенант, как только они смогли взять ситуацию под контроль и избавились от дальнейших неожиданных нападений. – Цел?

– Если не считать легкого удушения, то в целом вроде в порядке, – ответил Нежданов, одновременно отползая в сторону за оставленным на земле возле первого убитого им недруга снаряжением, – вот патроны – можете снаряжать автомат, а я пока послежу за окружающей обстановкой, – сказал он, протягивая вещмешок, и тут же добавил: – А Вы как, Василий Владимирович… не ранены?

– Слегка зацепило в левую руку и в голову, но, думаю, все нормально, – ответил вышестоящий военный, начиная снаряжать растраченные магазины, несмотря на необычность и крайнюю опасность всей обстановки, тем не менее аккуратно сложенные на место, в специально предназначенные отсеки, являвшиеся неотъемлемой частью выкладки, – сейчас необходимо добить остальных, а там уже будем осматривать свои «перышки». Ты как, капитан, думаешь: сколь их осталось?

– Судя по общему числу убитых, вряд ли более десяти, – производя мысленные вычисления, рассудил опытный спецназовец, не упускающий такие мелочи из внимания даже во время ведения боя, – не исключаю, что, возможно, и меньше: четверо, точно, с Вашей стороны и неизвестно пока сколько с моей, но явно что не больше шести; и хотя мы и незнаем их точное количество, но я определенно видел, что в лесу успели скрыться четыре человека, остальных же я «уложил» возле машин. Так, теперь давайте наметим дальнейший план действий, и, по моему мнению, следует действовать следующим образом: вы останетесь здесь отвлекать на себя огонь тех, что спереди – между прочим, кого-нибудь и убьете, – а я поползу назад и обезврежу там остальных, потом переберусь на противоположную сторону и расправлюсь там с остальными.

Так в точности и поступили: Востриков вел по врагам автоматический огонь, уничтожив еще двух боевиков, а Олег, осторожно пробираясь ползком, вычислил всех неприятелей, перебежавших на правую сторону, где первых зарезал ножом, а еще двух отправил к праотцам с помощью автомата, наткнувшись на них внезапно, и, к слову сказать, в одном месте. По звучавшим с другой стороны всего двум отдаленным выстрелам он смог удостоверится в количестве выживших боевых единиц противника и отправился туда расправляться с ними. Когда последний враг был уничтожен, Нежданов сделал условленную отмашку фонариков и на всякий случай еще и крикнул:

– Все, товарищ генерал-лейтенант, воевать больше не с кем, а если кто и остался, то он тяжело ранен и к оказанию активного сопротивления, считаю, вряд ли не пригоден!

На улице к этому моменту уже начинало светать и можно было перемещаться более или менее не опасаясь внезапного нападения, но все-таки соблюдая надлежащую осторожность. Пересчет уничтоженных противников установил, что их общее количество равнялось тридцати девяти человекам – число всего для двоих военнослужащих довольно значительное; один оказался раненым и, в принципе, при особом желании мог бы и выжить, но четкое утверждение Вострикова «пленных мы не берем!» и вовремя произведенный выстрел в голову оборвали существование и этого, случайно выжившего, преступника.