Секретное оружие блондинок

     — Значит, он вам нравится, — сказал Лайам с легким вздохом удовлетворения. — Я так и думал.

     И это восьмилетний мальчик!.. Над ее безразличным видом нужно еще работать и работать.

     — Твой отец... прекрасный человек, — запинаясь, произнесла Люси.

     — Если бы вы вышли за него замуж, вы стали бы моей мамой, а мне требуется женское влияние.

     Люси была поражена серьезностью, с которой мальчик это произнес.

     — Вот как?

     Лайам кивнул.

     — Папу очень тревожит этот вопрос. Я слышал, как они разговаривали с дядей Коном. Возможно, папе тоже нужно женское влияние.

     Люси покачала головой.

     — Это прекрасная мысль, но взрослые только тогда женятся, когда очень сильно любят друг друга.

     Он опустил личико.

     — Вы могли бы сделать так, чтобы он полюбил вас.

     — Нельзя заставить человека полюбить себя, милый. — Однако она намерена положить на это все силы.

     — Вы были бы хорошей мамой. Вы не сердитесь, если я запачкался, и, для женщины, знаете довольно много о футболе. — Оставив эту тему, Лайам опять побежал играть с собакой.

     Люси разрешила ему уйти, потому что ей хотелось дать волю своим чувствам. Ну почему с ней всегда что-нибудь случается? Она легла на спину и стала следить за облаками, плывущими в синем небе.

     Финн может подумать, что она цинично использует ребенка в стремлении получить кольцо на палец.

     Люси еще лежала, когда подбежала собака и нежно лизнула ее в лицо.

     — Ой! — вскрикнула она и вскочила на ноги. Счастливый песик вилял хвостом, а Лайам радостно хихикал.

     Дом, когда они вернулись, переполняли аппетитные запахи — Брайди замечательно готовила. Лайам побежал на кухню за пирожками, а Люси решила подняться в свою комнату. Она была уже на середине лестницы, когда Брайди окликнула ее:

     — Пока вас не было, звонила особа, назвавшаяся вашей сестрой, мисс.

     — Она что-нибудь передавала?

     — Она просила вас перезвонить ей... она, кажется, немного расстроена.

     Люси в два прыжка спустилась вниз.

     — Давно она звонила? — спросила она, набирая номер.

     — Около половины одиннадцатого.

     Люси взглянула на часики — почти полтора часа назад.

     Из того, что говорила ей Энни, совершенно невозможно было понять, что произошло. Каждый раз, когда она спрашивала сестру, не больна ли она, та отвечала отрицательно и опять принималась плакать. Единственное, что Люси поняла, — она должна немедленно вернуться домой.

     Ей повезло: как раз сегодня кто-то отказался от билета на поздний рейс.

     — Я не хочу, чтобы вы уезжали, — сказал Лайам.

     Люси увидела, что он очень старается не заплакать, и у нее на глаза тоже навернулись слезы. Кое-как справившись с ними, она присела перед мальчиком на корточки и протянула руки.

     — Подойди, обними меня. Я тоже не хочу уезжать, милый, но должна, а твой папочка утром уже будет дома.

     Малыш немного повеселел.

     — Мне необходимо, чтобы сегодня ночью собака спала на моей кровати... — объявил он, глядя на Брайди.

     — Только на этот раз, — строго ответила та. — А сейчас ты пойдешь в дом.

     — Спасибо, — поблагодарила Люси, когда Брайди поднесла к такси один из ее чемоданов. — Вы объясните мистеру Фицджералду, что я вынуждена уехать по семейным обстоятельствам?

     — Конечно, не беспокойтесь, — пообещала Брайди.

     Люси уже несколько недель не говорила с Финном, хотя однажды наконец дозвонилась до него и только для того, чтобы он спокойно сообщил ей о своем желании: пусть она навсегда исчезнет из его жизни. Но сейчас ради сестры ей придется встретиться с ним лицом к лицу. Люси выбирала наряд с особой тщательностью.

     Вообще-то ей не хотелось видеть Финна. Ее мучили болезненные воспоминания. Но сейчас был тот случай, когда хорошая сестра должна поступиться личными чувствами.

     Энни взяла с нее клятву, что она ничего не скажет Коннору, но Люси и не собиралась говорить Коннору то, что намерена высказать Финну.

     Люси выяснила (спасибо деловому справочнику), что он в Лондоне, и узнала, где он остановился.

     Выражение ее лица стало жестким. Она никогда не забудет, что чувствовала, когда через сутки после отъезда позвонила в дом на побережье и из разговора с Брайди узнала, что Финн слишком занят и не может говорить с нею.

     Люси ей не поверила. Ведь он всего неделю назад сказал, что хочет заполучить ее на всю жизнь! Поэтому она позвонила еще раз и настояла на разговоре с ним.

     — Финн?

     — Здравствуйте, Люси.

     Она не обратила внимания на некоторую сухость его тона.

     — Я хотела поговорить с тобой, но Брайди сказала, что ты слишком занят.

     — Вам что-нибудь нужно?

     — Я соскучилась, Финн.

     Он долго молчал, и если бы она не слышала его дыхания, то подумала бы, что он повесил трубку.

     — Лайам был очень расстроен тем, что вы уехали.

     — О, я знаю, передай ему, что я его люблю... — Вероятно, он не один, вероятно, он не может говорить свободно. Люси все еще не понимала. До нее слишком медленно доходило происшедшее — ее выбросили!

     — Видите ли, я решил, что вам не стоит видеться с Лайамом; вы, как выяснилось, оказывали на него дурное влияние.

     — Ты имеешь в виду собаку? — Одно воспоминание об этом разговоре заставляло ее поеживаться.

     — Я имею в виду не собаку, Люси, а вас.