Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг.

– Придется царский катер, потому что маленький на берегу.

– Вот еще… Царский катер… Довольно и маленький»[10].

Так издевались над премьер-министром великой империи командир яхты и вахтенный офицер.

Доклад проходил долго, целых 55 минут, после чего состоялся обед, а затем «Пограничник» снялся с якоря. Граф потерял ради 55-минутного доклада около трех суток.

Но, увы, Николай II не думал ни об удобствах министров, ни о скорости выполнения собственных приказов. Свои удобства были важнее. А министры – это просто холопы со «скотного двора»[11].

Ну а если Александр III или Николай II жили в Ливадии, то в Ялту на несколько недель или даже месяцев отправлялись ведущие министры империи.

Между тем бегство от террористов в отдаленные дворцы или на яхты постепенно стало нравится царям. Прогулки на природе, свежий воздух, тишина, спокойствие куда полезней, чем петербургский смог. Да и вообще… Представьте себе, что царь бы стал охотиться на ворон или гоняться за кошками с ружьем по Дворцовой площади или Летнему саду. Обыватели бы от хохота падали, а тут еще интуристы с фотоаппаратами набежали бы. В Царском-то оно все-таки спокойнее.

Уединенная жизнь монархов привела к созданию нового для России типу дворцов. В XVIII веке царские дворцы – Зимний, Царскосельский, Петергофский и другие – строились главным образом для представительских целей. Там монархи принимали иностранных послов и собственную аристократию. Вспомним, сколько вельмож, сановников, да и просто дворян собиралось при знаменитых «выходах» Екатерины Великой. Во дворцах регулярно устраивались грандиозные балы и маскарады.

Таким образом, тогда дворцы Российской империи фактически были лицом империи, средством общения императоров и императриц как с Европой, так и с собственными подданными.

Глава 4 Охрана царских дворцов

Как уже говорилось, переезд в Гатчину императорской семьи состоялся 27 марта 1881 г. В камер-фурьерском журнале отмечалось: «В 2 часа выезд имели на станцию Варшавской железной дороги. В 3 часа прибыли в Гатчину. С ними прибыли: министр императорского двора Адлерберг, обер-гофмаршал Грот, фрейлина Озерова, генерал-адъютанты Зиновьев, Данилович, флигель-адъютанты Мартынов и Корф». Начальник канцелярии Министерства двора В.С. Кривенко писал: «Дворец выглядел укрепленным замком, повсюду виднелись часовые, дворцовые городовые, казачьи разъезды»[12].

«В первые дни переезда Александра III караул во дворце несет лейб-гвардии Кирасирский полк, стоявший в Гатчине. “Для караула во дворец, в первый же день прибытия было наряжено 4 офицера, 5 унтер-офицеров, 2 трубача и 96 рядовых, которые и заняли 11 внутренних покоев и 19 наружных. Кроме караула во дворце для Высочайшей охраны наряжался ежедневно дежурный полуэскадрон, который выставлял два постоянных поста и высылал два разъезда под командой офицеров. Для охраны же дворцового сада и зверинца разъезжали и постоянными постами назначались от полка еще 64 конных рядовых и 6 унтер-офицеров, при 4-х офицерах. Таким образом, в первые полтора месяца пребывания Двора в Гатчине ежедневно бывало в дворцовом наряде по 160 нижних чинов при 8–10 офицерах, что составляло до 2 эскадронов в сутки”. От этого же кирасирского полка каждый день высылались по всем дорогам, ведущим к Гатчине, команды солдат при офицерах, назначение которых, как гласил приказ по полку, было: “помимо конных занятий в поле иметь и наблюдение за всеми прибывающими в Гатчино, не допуская всех почему-либо подозрительных лиц до въезда в город”»[13].

По словам того же Кривенко: «Канцелярия Воронцова [И.И Воронцов-Дашков. – А.Ш.] помещалась в Кухонном каре, и мне в течение дня приходилось не раз проходить через длинную дворцовую анфиладу, и никогда, ни единого раза я не встречал кого-либо из царской семьи, видимо все они тесно держались антресольного помещения, мало соблазнялись истинно царскими покоями главного корпуса дворца.

В Гатчине замечалась растерянность, боязнь новых революционных выступлений. Слухам самым невероятным не было конца, меры охраны принимались разрозненно, каждый из отдельных начальников действовал на свой лад. Не обошлось и без досадных недоразумений. Гатчину оцепили зачем-то кольцом сторожевых постов, не пропуская местных городских жителей и подгородных крестьян, направлявшихся по тракту с молоком, сеном, с дровами. В городе и деревнях ропот, посыпались жалобы.