Секретный ингредиент. Неуязвимый агент КГБ рассказывает личную историю из закулисья спецслужб

Я думаю, обычные люди могут выбрать необычную жизнь.

Илон Маск

Глава 27. Испытание смертью

У меня был быстрый карьерный рост. Приехал в Москву в должности начальника отделения, и здесь меня назначили старшим оперуполномоченным. Рост начался буквально сразу: начальник отделения, замначальника отдела, начальник отдела, и вот с должности начальника отдела я стал заместителем начальника Управления, а потом и начальником Управления П. Через несколько лет оно превратилось в другое подразделение, не буду вам его называть, но я там был первым замом.

В Чернобыль я прилетел уже генералом. Началась перестройка, пошли качественные кадровые изменения, Крючко убрали, Шебаршин буквально два-три дня исполнял обязанности председателя КГБ, и у нас возник новый председатель, Бакатин: началась коренная ломка руководящего звена. Мне было предложено стать заместителем председателя КГБ, и я дал согласие. И в 1991 году в должности генерал-майора я приступил к работе в особом статусе. Потолок на этой должности, в системе комитета, был генерал-полковник. А работая зампредом председателя КГБ, я мог рассчитывать стать генералом армии.

Но всему свое время, и в один момент я все-таки решил уйти из системы, тем более начались последствия моей чернобыльской командировки. Перенес очень серьезную операцию, удаление 2/3 желудка, потому что процессы от радиоактивного воздействия не останавливались и внутренние органы начали гнить.

Я выжил и, именно пройдя через это испытание смертью, принял решение уходить. Почему? Все просто: работа нервная, тем более с Бакатиным, да и мой внутренний изобретатель давно требовал свободы. И вот после непродолжительного периода восстановления после операции я начал заниматься своим любимым делом — новыми технологиями.

Сделать на них упор казалось мне спасительным в условиях России девяностых. Я собрал команду изобретателей, которые давно ждали свободы действий, и нам удалось реализовать программу, в ходе которой мы собрали порядка сорока проектов гениальных отечественных разработок.

Давно привыкший к пустотелости пропаганды, я понимал, что походы по ведомствам ничего не дадут, и мы поехали на международную выставку в Женеву, в Швейцарию. Шел 1995 год, и вот эти технологии впервые были представлены миру.

У нас был свой павильон, мы показали масштаб изобретений. Интерес был колоссальнейший, потому что для многих это стало полной «русской» неожиданностью. Проекты все как на подбор были необычные, удивительные. Интерес возник огромный: очередь в наш павильон стояла с утра и до самого закрытия, по итогам выставки мы получили самое большое количество наград — 19 медалей, из которых 11 золотых, 5 серебряных и несколько бронзовых.

Но нашей целью были вовсе не знаки внимания. Мы искали инвесторов. Мы их нашли? Да, из разных стран. Но не из России.

Почему?

Да потому, что каждый из проектов, представленных нами в Женеве, подпадал под термин «закрывающие технологии». Я ввел его еще в России, ходя из кабинета в кабинет, а потом он прижился. «Закрывающие» — значит делающие ненужными сотни процессов, которые существовали много лет и существуют по сей день.

В этой книге я познакомлю вас с несколькими прогрессивными технологиями, которые мы смогли внедрить в Польше, Китае, Гонконге. И расскажу о тех технологиях, которые прижились и работают до сих пор в России. Подробнее о сорока ступенях к прекрасному будущему человечества расскажу в отдельном томе моих частных историй.

Глава 28. Как снизить заболеваемость на 300 процентов

Идеология восстановительной медицины должна лежать в основе жизни здорового общества. Часто ее трактуют криво и намеренно искажают, смешивая с нетрадиционной медициной и намекая на профанацию. Между тем в начале двухтысячных я руководил проектом, в котором работала группа ученых-врачей. Нам удалось сделать в области восстановительной практики очень многое.

Тогда министром путей сообщения был Николай Емельянович Аксененко. У нас с ним было полное доверие. Дело в том, что в августе 2000 года он попал в автомобильную аварию и с переломами был госпитализирован в Центральную клиническую больницу № 1 по линии РЖД. Моя команда — врачи, ученые и испытатели — работали как раз там, принимали больных, лечили (как обычные советские доктора). И вот когда Аксененко к ним попал, они очень быстро поставили министра на ноги. Конечно, возникли теплые душевные отношения, и именно эти врачи рассказали Николаю Емельяновичу о принципах восстановительной медицины.

Рассказали обо всех нюансах, об идеологии. Аксененко сам решил, что если повсеместно ее внедрять, то смертность абсолютно точно снизится, в больницах больше не будет очередей, и люди в целом станут здоровее на любом жизненном этапе.