Секреты покинутого города

– Пойдём. Я тебе все расскажу и покажу. Кстати, запиши мой номер телефона.

Макферсон выдавала тонны полезной информации. Какой туалет посещать строго запрещено, так как он постоянно ломается. Какой душевой кабиной пользоваться; когда можно приходить в бассейн, а в какие дни надо старательно избегать его посещения, потому что некий мистер Коллинз, посещающий его, болеет неизвестной кожной болезнью. И главное, что принято, а что нет в старшей школе Стольма.

В перерыве на обед она познакомила меня с близкими подругами. Несказанное одолжение новенькой, и я очень переживала по этому поводу, но Джи запретила волноваться.

– Eсли ты мне понравилась, однозначно понравишься и моим подругам. Они замечательные! – Место, где нас поджидали одноклассницы, находилось в стороне от общих столов.

Рядом с каменной стеной, с которой начиналась смотровая площадка, оканчивающаяся лестницей в парк, в тени плюща, стояли небольшой округлый стол и несколько стульев. Покрасневшие к осени листья нависали над ними, расползаясь по навесному зонту, создавая уединённую беседку, где можно отдохнуть.

Эта передышка пришлась кстати, я чувствовала на физическом уровне, что любопытные взгляды просверлили во мне дырки.

– Это Келли Март и Аманда Дагнес, – представила подруг Джейн. – Прошу любить и жаловать Стефани Марф.

Бледная и болезненно худая Келли внимательно просканировала меня и мягко заметила:

– Классные ботфорты!

– Спасибо! – Я с облегчением выдохнула, вроде меня приняли.

В отличие от Келли пышущая здоровьем Аманда поднялась и приобняла. Я шокировано смотрела на Джейн.

– Аманда, не пугай! – засмеялась та.

Снаружи круга крапал дождик, играя расслабляющую мелодию, а внутри не умолкающая Аманда с внушительным размером груди и пухлыми губами полностью завладела нашим вниманием. Даже яркая Джейн терялась на фоне активно жестикулирующей шатенки. Основательно дополненная информация о школе плавно перетекла на город.

– Лучшее место «У Полы», там свежие салаты и соки, – заявила Келли, категорически не согласившись с Амандой, любительницей фастфуда и выпечки. – После кино мы ходим именно туда.

Наличие нового сплочённого коллектива разом охладило агрессивный настрой в отношении моей персоны, и ещё до конца дня от меня отстали, даже перестали заметно шушукаться. Я поняла, что моих новых подруг опасались не меньше Киры Кайн и её злобной команды.

Вдруг я заметила, как по спине пробежали мурашки, заставляя сердце учащённо забиться, и повернула голову. Я заметила его сразу, как в прошлый раз, и не потому, что он был самым высоким, просто я точно знала, куда смотреть.

Стоун заметил, что я наблюдаю. Одними губами я произнесла: «Спасибо». За новых друзей и за то, что так непринуждённо решил мои проблемы. Мне показалось, что на мгновение лицо Стоуна посветлело, но на него уже накинулись ученицы, поэтому маска лёгкого безразличия заняла привычное место.

Глава шестая. Кладбище

Свинцовые тучи. Скрюченные лапы деревьев. Их ветки, тянущиеся в разные стороны, поддерживали небо на месте, чтобы оно не упало на древние усыпальницы тех, кто больше не потревожит мир живых. Горгульи с трагичным выражением на мордах и здесь несли службу.

Я постояла, прежде чем решиться и зайти внутрь. К вечеру на кладбище никого. Из-за погоды светили автоматические фонари. Яркие островки придавали некую праздность, и не так жутко пробираться между могил, что плотными рядами стояли друг с дружкой. Сначала было страшно, но с каждым шагом страх отступал, а сердцем овладевали умиротворение и покой.

Дороги кладбища сходились к центру, образуя площадь, в середине которой стояло бетонное возвышение. На него я и присела. Осторожно достала папку и, вздохнув, открыла её. Лист скользнул в руки, а пальцы привычно сжали чёрный мел.

Взгляд выхватил несколько постаментов, что лаконично вплелись в рисунок. Ранее нарисованная могила существовала и здесь, правда, была цела и невредима, если не обращать внимания на изменения, внесённые временем, что стесали крылья ангела и его нос.

На моей картине могила была разрушена, раскурочена и необходимо было разломать памятник, прорисовав реальные части постамента.

Ветер подхватил листья и бросил под ноги. Шёпот, донёсшийся до меня, встревожил воображение, нарисовал в красках ведьм, что были сожжены на этой земле, и мной овладело лёгкое беспокойство. Только усилием воли я заставила себя дорисовать деревья и высохшие кустарники. Шелест повторился, бросив очередную порцию мёртвой листвы. Я и не заметила, как стемнело, а тело затекло и онемело. Глаза заболели от недостатка освещения.

– Останься… – шептало вокруг, и я шумно сглотнула, чтобы приглушить зов.

Ветер, разозлившись на моё неверие в происходящее, сорвал резинку с головы, вырвав несколько волосинок. Я ойкнула.

Из темных могил потянуло заметным, осязаемым каждой клеточкой кожи холодом, по краям дорог стал клубиться туман. Кладбище преображалось, оживало и менялось на глазах.