Каково наименьшее число носков, которые следует взять из ящика, чтобы из них заведомо можно было составить, по крайней мере, пару одного цвета? Обычно дают неправильный ответ: 25 носков, что следует из неосознанной тенденции не столько выделить цели задачи, сколько использовать непременно все исходные данные. Вот если бы в задаче требовалось взять носки так, чтобы среди них было, по крайней мере, два носка разного цвета, то действительно правильным был бы ответ: 25 носков. Однако речь идет о том, чтобы среди взятых носков по крайней мере два носка были одного цвета, поэтому правильный ответ иной: три носка.
Второй пример — более сложная задача. Два поезда, находившиеся на расстоянии 200 км друг от друга, сближаются, двигаясь по одной колее, причем каждый развивает скорость 50 км/ч. В начальный момент движения с ветрового стекла одного локомотива слетает муха, она летит со скоростью 75 км/ч вперед и назад между локомотивами, пока те, столкнувшись, не раздавят ее. Какое расстояние успевает пролететь муха до столкновения? Муха успевает повстречаться с каждым поездом бесконечно много раз.
Чтобы найти расстояние, которое она преодолела в полете, можно просуммировать бесконечный ряд расстояний (эти расстояния убывают достаточно быстро, и ряд сходится).
Это — “трудное решение”. Чтобы получить его, вам понадобятся карандаш и бумага, «Легкое» решение: поскольку в начальный момент расстояние между поездами 200 километров, а каждый поезд развивает скорость 50 км/ч, от начала движения до столкновения проходит два часа. Поскольку муха развивает скорость 75 км/ч, то она успеет пролететь 150 километров до момента, как столкнувшиеся локомотивы раздавят ее. Трудное решение — это следствие концентрации внимания на траектории полета мухи, в то время как этот факт не имеет значения для решения задачи.
84. Закон “искажения пристальностью”
Мы должны вынести над собой один и тот же приговор: мы злы, были злыми и будем злыми.
(Сенека)
Что производят люди, живущие вместе?
Азот, т. е. истребляют друг друга.
(П. Я. Чаадаев)
Стоит ли возмущаться тем, что люди черствы, неблагодарны, несправедливы, надменны, себялюбивы и равнодушны к ближнему? Такими они родились, такова их природа, и не смириться с этим все равно, что негодовать, зачем камень падает, а пламя тянется вверх.
(Жан де Лабрюйер)
Я был готов любить весь мир — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть.
(М. Ю. Лермонтов)
Всяк старается во что бы то ни стало любой ценой, то есть всякими подлыми средствами, всплыть на поверхность среди общего бедствия. Всяк думает только о себе, и опять-таки о себе, и всегда только о себе.
(Малле дю Пан)
Терпимости не существует. Ей нет места в сердце человека, но по древней заплесневелой привычке все, захлебываясь и брызгая слюной, бормочут о ней.
Нетерпимость — это все для себя и ничего для других… Такова основа природы человека…
(Марк Твен)
Во мне все пороки, и в высшей степени: и зависть, и корысть, и скупость, и сладострастие, и тщеславие, и честолюбие, и гордость… Все, все есть и в гораздо большей степени, чем у большинства людей. Однако мое спасение, что я знаю это и борюсь, всю жизнь борюсь.
(Л. Н. Толстой)
Жизнь каждого человека, если ее обозреть в целом, представляет собой трагедию… Тщетные стремления, разбитые надежды, роковые ошибки и в заключение смерть…
(Артур Шопенгауэр)
Ни один человек не может умереть за другого, или верить за другого, или держать ответ за него. Как только он старается это сделать, он сливается с толпой.
(Осборн)
Какой поэт бывает рад,
Что преуспел его собрат,
И не находит в том причины
Желать сопернику кончины?
Чужого превосходства вид
Нас раздражает и гневит,
А дружба лишь тогда прелестна,
Когда сравненье с другом лестно.
О суетный, тщеславный род!
Твои безумства кто сочтет?
Коварство, зависть, спесь, гордыня
В сердцах господствуют доныне.
Богатый, сильный меж людей
В моих глазах всегда злодей.
(Джонатан Свифт)
Я видел и познал ошибки, заблуждения, бредни, безумства и злодеяния людские. Я почувствовал к ним ненависть и отвращение. Я не осмелился сказать об этом при жизни, но я скажу об этом, по крайней мере, умирая и после смерти.
Пусть знают…
(Жан Мелье)
Чтобы заметить, мы приглядываемся и рассматриваем. И не замечаем, как в это время этими действиями сужаем тот мир, в котором находимся. Происходит переключение пропорций. Незначительное перерастает в несоразмерно большое. Именно поэтому мы начинаем замечать, в соответствии с поговоркой, “соринку в чужом глазу”.
Не вглядывайтесь, чтобы не ошибиться.
Когда-то Альберт Эйнштейн задался престранным вопросом: “Изменяется ли Вселенная, если на нее смотрит мышь?” И современная физика утвердительно отвечает на этот вопрос открытием эффекта “парадокс наблюдателя”: чтобы наблюдать событие, надо находиться в нем, но, находясь в событии, мы вносим возмущение в его протекание и тем самым искажаем. Следовательно, наблюдать наблюдаемое невозможно.