Поставьте следующий эксперимент с попутчиком в поезде (но отнюдь не с начальником или сотрудником на новой работе): сыграйте на несколько минут роль интеллектуально ущербного, потом выйдите из этой роли, показав, что ваши умственные способности соизмеримы со способностями попутчика. Но не тут-то было: программа установилась, и, чтобы изменить ее, придется пойти на конфликт.
Аналогичным образом, когда солдату в воинской части присваивают офицерское звание, то его переводят в другую часть, потому что изменить программы общения заставить всех офицеров перейти с дополнительной программы на симметричную, а всех солдат — поступить наоборот — будет очень трудно. Это немедленно повлечет за собой серию конфликтных ситуаций. Тогда как в другой части обе программы установятся быстро и без осложнений.
Самое мучительное из всех мучений — мучение ожиданием.
Обратимся к известному роману «Зибенкэз» немецкого писателя Жана Поля (1763–1825). Анализ этого произведения дается с позиций книги немецкого исследователя Карла Леонгарда "Акцентуированные личности" (1968).
"Здесь мастерски показано, как на почве материальной нужды и бытовых трудностей полностью распадается брак. Мы видим, что супруги, в силу различного отношения к бытовым неполадкам, все чаще ссорятся друг с другом по поводу ничтожных мелочей, постепенно начинают друг друга невыносимо раздражать и после очередной ссоры испытывают все возрастающую взаимную ненависть.
В это развитие вплетается весьма любопытный, с точки зрения психиатра, факт: внешние раздражения воспринимаются часто с особой силой по той причине, что человек сосредоточен на их ожидании. Так, шум на улице и на лестнице не раздражают Зибенкэза, но малейший шорох, производимый женой при уборке квартиры, выводит его из себя. Жан Поль пишет: "Достаточно было ей сделать пару шагов, чтобы он уже почувствовал приступ бешенства: этот звук всякий раз душил пару его хороших свежих мыслей". После разговора с мужем жена выполняет домашнюю работу почти бесшумно: "Она перелетала из одного помещения в другое неслышно, как паучок".
Но хотя Зибенкэз почти не улавливает звуков, остается напряженное ожидание того, когда же "послышится шум".
"Вот уже час я слушаю, как ты ходишь на цыпочках; лучше уж топай в деревяшках, подбитых железом, право, лучше не старайся, ходи как обычно, душа моя!" Жена выполняет и эту его просьбу, ходит обычной походкой.
Но как бы она ни ходила, Зибенкэз все равно сосредоточен на ее шагах, а не на своей работе. Тогда "Линетта приспособилась не делать никакой работы по дому, пока Зибенкэз, сидя за столом, пишет; дождавшись паузы в работе мужа, она с удвоенной энергией принимается орудовать щетками и вениками". Но Зибенкэз вскоре раскусил эту тактику "посменной работы". И ожидание Линеттой пауз в работе мужа делало самого его больным, а его идеи — бесплодными. Ситуация достигает кульминации в тот момент, когда Зибенкэз кричит Линетте, чтобы она не выжидала его «интервалов», а лучше сразу убила бы его".
Речь идет вот о чем. Если это так влиятельно и воздействующе на человека, то представьте себе, что будет с кем-либо, если, учитывая данный механизм и эффект раздражения, применить все подобное сознательно, т. е. специально, нарочно? И кто может поручитться, что именно не нарочно это всегда и делается?!
Разновидностью "погружения в ожидание" является "испытание ожиданием".
Это только в песне поется, что-де, мол, "
На самом же деле, человек к «ожиданию» не готов и переносить его не в состоянии.
Немецкий психолог Курт Левин любил в своих лекциях ссылаться на феномен, который наблюдался у молодых правонарушителей, отбывающих наказание в трудовых лагерях. Некоторые юноши вели себя хорошо, им сокращали срок пребывания, но буквально за день два до освобождения они совершали попытки к бегству.
Закон "погружения в ожидание" любопытен еще и тем, что допускает инверсию. Тогда мы имеем такую его самостоятельную разновидность, как закон "выдерживания паузы".
Особенность последнего в том, что в ситуациях взаимного интереса обычно та сторона берет верх, у которой хватает смелости и духу задать всем остальным «контактерам», так сказать, сверхпрограммное "тиканье часов".
И дело здесь вовсе не в том, что для других в таком случае создается угрожающий их планам на успех вариант теряемого шанса. Это еще можно, как говорится, пережить.