Секреты (СИ)

— О Гермионе и Майкле. Когда он впервые назвал её мамой.

Гермиона нежно обняла и поцеловала его.

— Ты должен обладать большим любовным потенциалом, Гарри, для того, чтобы использовать это заклинание.

— Дамблдор всегда говорил мне, что любовь является моей главной силой. Даже Волан-де-Морту всегда было трудно противостоять мне по этой причине. Я не знаю, почему я должен верить словам сумасбродного старика, но мне кажется, это действительно правда.

— Я не думаю, что он всегда тебе врал, Гарри, — сказала Гермиона, ещё раз обняв его.

— Я уже не знаю, где он мне врал, а где нет, Гермиона.

Поняв, что нужно как можно скорее сменить тему, Гермиона решила спросить мудрую женщину о том, что та говорила до этого.

— Ровена?

— Да?

— Вы упомянули, что дементоры были созданы с помощью тёмной магии. Откуда вы это знаете? Я не нашла ни единого упоминания о том, кто был их создателем. Это был Слизерин?

Гарри никогда не видел более румяного портрета прежде. Ответ обещал быть интересным.

— Нет, их создал не Салазар, а я, — Гарри и Гермиона готовы были услышать что-угодно, но только не это. Из всех волшебников и ведьм за всё время существования магического мира они бы никогда не подумали о Ровене, как о создателе столь мерзкого существа. Даже Годрик уставился на неё с удивлением. Гарри задавался вопросом, признавалась ли она кому-нибудь в этом раньше. Ровена посмотрела на всех троих членов её семьи, вздохнула и сказала:

— Я создала их прежде, чем Салазар нашёл меня и Хельгу. Мой муж, Эдвард, был младшим сыном герцога Йорка, члена королевской семьи. Они находились в состоянии войны с другой фракцией королевской семьи, Ланкастерами.

— Война Роз, — сказала Гермиона.

— Да. Я тогда ещё не знала о политических потрясениях. Эдвард подошёл к моему отцу просить моей руки и тот ответил согласием. Я по факту не имела выбора, но обнаружила его привлекательным и приятным в общении. Я боялась, что он узнает о моём умении колдовать. Моя мама втайне обучила меня волшебству, так как мои отец и братья понятия не имели, что она была ведьмой. Они никогда не проявляли признаков магических способностей. Это был наш секрет. Мой отец позволил мне учиться вместе с моими братьями, так как фактически я была умнее любого из них. Он знал, что моя мать умела читать и писать, и подумал, что его дочери тоже нужно этому научиться. Большинство отцов никогда не позволяли дочерям ничего подобного. Эдвард был рад тому, что я в этом плане стала исключением. Я чувствовала, что мне придётся рассказать Эдварду о моих магических способностях и, к моему удивлению, он не только отнёсся к ним совершенно нормально, но и попросил меня заниматься исследованиями в области магии как минимум пару часов в день. Я была безмерно счастлива. Он всегда спрашивал меня, что нового я узнала и всегда был готов стать подопытным для заклинаний, которые я создавала. Но потом я забеременела. Я уделяла исследованиям всё меньше времени, а после рождения Стивена и вовсе забросила их. Эдвард понимал, почему всё моё внимание теперь уделялось ребёнку, но постоянно изводил меня вопросами о том, когда я вернусь к исследовательской работе. Наконец я не выдержала и спросила его, почему он так настаивал на этом. Оказалось, он был одержим смертью. Я сказала ему, что у меня никогда не хватит силы духа, чтобы пойти на убийство. Он посмеялся над моим непониманием. Нет, он не хотел, чтобы я кого-то убивала. Это была его работа. Он лишь хотел знать, существует ли способ обмануть смерть или вернуть к жизни умершего человека. Человеческая часть меня была в ужасе, но исследовательская уже начинала думать над этими вопросами.