Секреты, скрытые в шрамах

— Ну и написал бы что-нибудь. Если скажешь, что у тебя нет вдохновения, то я ни за что не поверю, ибо ты всегда был генератором идей, который работал безотказно.

— Нет, дело не в этом, — скромно хихикает Эдвард. — Просто на написание подобной песни мне нужно настроиться гораздо лучше. Ведь, чтобы написать ее, мне придется вспомнить все, что я пережил. А есть моменты, которые я вообще не хочу вспомнить.

— Ох, вот и у меня та же самая проблема… Вроде хочу что-то написать, но так не хочется вновь проживать многое из того, что было моим ночным кошмаром.

— Может, однажды я и решусь на такое… — Эдвард на пару секунд задумывается и с грустью во взгляде вздыхает. — Правда, в последнее время мне практически не удается придумать какие-то хорошие слова. На днях я пытался что-то написать, но у меня был полный ступор.

— А вот у меня все наоборот… — скромно хихикает Терренс. — Раньше я писал песни только потому, что было надо. И не всегда получалось хорошо. Но сейчас у меня появилось столько идей, что голова просто разрывается.

— Да, братец, походу, мы с тобой поменялись местами, — шутливо отвечает Эдвард. — Я растерял все свои умения, а ты приобрел их и начал писать реальные шедевры.

— Это точно. Ты стремительно покатился назад, а я вскарабкиваюсь все выше и выше. — Терренс тихо усмехается. — Сдаешь позиции, братик, сильно сдаешь.

— Даже у самых лучших иногда бывают черные дни. Плохие стихи, скучные мелодии… Это нормально. Я не особо переживаю. Не получится сейчас, так потом выйдет что-то изумительное.

— Абсолютно согласен… — Терренс с грустью во взгляде вздыхает и запускает руку в свои волосы. — Хотя не сказать, что у меня все хорошо…

— Понимаю… — Эдвард откидывается на спинку дивана. — Я же знаю, как ты уже начал мечтать о том, как ваша группа станет известной, вы будете записывать альбомы, путешествовать по миру с концертами и радовать своих поклонников.

— Об этом я и говорю. Почему-то именно с музыкальной карьерой у меня ничего не получается. В первый раз мне предложили какой-то контракт, но потом внезапно кинули и забыли про меня. А сейчас друзья разругались в пух и прах, и группа близка к распаду. Как будто кто-то упорно не хочет, чтобы я стал музыкантом…

— Но отчаиваться не стоит. Если распадется группа, так снова попробуешь стать сольным музыкантом. Уверен, что студия пойдет тебе на встречу, а менеджер «Against The System» захочет с тобой работать.

— Я знаю и уже очень много думаю над этим… И Ракель мотивирует меня не забывать о своей мечте и все-таки добиться своего, несмотря ни на что.

— Она тоже уверена, что ты станешь музыкантом. Просто думай о Ракель, когда у тебя на мгновение появляется желание послать все к черту.

— Это я и делаю в такие моменты… — Терренс бросает короткий взгляд в сторону и слегка улыбается. — Меня реально радует то, что с Ракель у нас нет никаких проблем, и мы отлично понимаем друг друга.

— Я очень рад, что вам удалось наладить отношения, — с легкой улыбкой и грустью во взгляде говорит Эдвард. — Рад, что вы скоро поженитесь. К тому же, я все еще помню, с какой грустью ты говорил, что все практически потеряно, а ваше расставание неизбежен.

— Ты прав… — кивает Терренс. — Даже не могу представить себе, что сейчас со мной было бы, если бы мы с Ракель все-таки расстались пошли разными дорогами.

— Главное, что вы усвоили уроки и старайтесь больше не повторять прежних ошибок.

— Да, я изо всех сил стараюсь делать все, чтобы она была счастлива. И сама Ракель не остается в долгу и заставляет меня чувствовать себя лучше в самые трудные и темные времена.

— Отдых за границей определенно пошел вам обоим на пользу, — скромно улыбается Эдвард. — Забыли обо всех заботах на пару недель и провели время друг с другом.

— Пожалуй, это был один из самых лучших моментов в моей жизни. Именно этот отпуск помог мне понять, что я не хочу отпускать эту девушку и безумно люблю ее. Она — лучшее, что со мной когда-либо происходило. И я жалею, что сначала ценил ее не так сильно, как должен был.

— Я рад, что ты нашел свое счастье, которого заслуживаешь.

В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Терренс внимательно наблюдает за грустным Эдвардом, а тот задумывается о чем-то своем, крепко сцепив пальцы.

— Сейчас мы с Ракель гораздо лучше понимаем друг друга, — признается Терренс. — Мы можем любить кого-то всем сердцем и испытывать сумасшедшую страсть. Но если не будет уважения, желание поддержать, заботиться, выслушать и уступить, когда так было бы лучше, то вряд ли из этого выйдет бы что-то хорошее.

— Вы оба очень сильно изменились за эти три-четыре месяца. Те события пошли на пользу вашим отношениям.

— Я тоже так думаю. — Терренс на секунду замолкает и задумывается о чем-то. — Иногда мне так хочется вычеркнуть эти воспоминания из своей жизни. Но потом я начинаю понимать, что именно эти события сделали нас лучше. Лично я многое понял и изменил свое отношение к некоторым вещам.