Секреты Ватикана

В личностном плане, безусловно, выдающейся чертой Лойолы был его талант к исследовательской и теоретической деятельности. Его здоровье нестабильно, любые длительные перемещения чересчур изнурительны; но зато он знает, как придать завершенность своей доктрине, разработав ее в мельчайших деталях. И как внедрить в ордене дисциплину. Согласно его концепции, практика веры очень схожа с армейскими порядками. Военное повиновение — на этот путь его подтолкнули родители — он идеологически сближает с волей церкви и ее пастыря — папы. Он борется и за послушание членов ордена, и за усмирение собственного тела, истерзанного болезнями. После смерти Лойолы в Риме в 1556 году профессор Ренальдо Коломбо, патологоанатом при университете Падуи, проводивший аутопсию, в своем медицинском заключении констатировал: "Из почек, легких, печени и воротной вены я извлек бесчисленное количество разноцветных камней и отложений солей".

Между тем роль и заслуги куратора евангелизации, в том числе на отдаленных территориях земного шара, принадлежат другому основателю ордена — Франческо Саверио, тоже испанцу, родившемуся в знатной наваррской семье, чье имущество и доходы были конфискованы Фердинандом Католическим после победы над профранцузским движением борцов за автономию Наварры. Спасаясь от нищеты, Франческо Саверио оставляет отчий дом и уезжает в Париж, где изучает теологию и довольно быстро становится преподавателем этой дисциплины. Авантюрный этап его жизни начинается в 1540 году, когда орден иезуитов получает официальный статус. Из Лиссабона он отплывает в сторону Индии. В течение десяти лет он проповедует Евангелие на Востоке, достигает берегов Японии и планирует проникнуть в Китай, но умирает в возрасте сорока шести лет, истощенный трудами праведными, на острове Санчан, близ Кантона. Знаменитый портрет Мурильо изображает его бледным, опирающимся на трость, с очами, воздетыми к небу, пронзенному снопами света. Пятнадцать месяцев спустя его останки перевозят в индийский Гоа, и здесь мы сталкиваемся с первыми легендами — позднейшими наслоениями чудесных элементов.

Рассказывают, что на его теле не было заметно ни малейшего следа разложения, а кровь продолжала циркулировать в сосудах. Поползли слухи о чуде. Он был похоронен там, в Гоа, но судьба распорядилась так, что и после смерти Франческо Саверио не обрел покой. Именно по причине чудодейственности его тело разрезали на части, разослав их в монастыри и церкви по всему миру. В 1614 году предплечье Саверио попало в Рим, в церковь Иисуса, где было помещено в реликварий и до сих пор охраняется как зеница ока. То же самое произошло в последующие столетия и с его внутренними органами — таков результат фанатизма, подкрепляемого легковерием народа. "Вода Саверио", то есть обычная вода из источника, куда окунали частицы его мощей, будто бы могла залечить раны, избавить от хворей, герпеса и лихорадки. Смешанная с "Водой Лойолы", она служила отличным средством против инвазии — заражения организма глистами. А в Баварии вплоть до XVIII века полагали, что, если прикрепить изображение святого над входом в конюшню, оно помешает дьяволу пробраться туда и навести порчу на табун.

Жизни этих двух людей, столь не похожие друг на друга, сожженные дотла и испепеленные одной и той же верой, позволяют нам понять, в чем изначально заключались две принципиальные установки Компании, каким было ее призвание. Битва за истинную веру — католический ответ на протестантскую ересь — и евангелизация, проводимая повсюду, даже на отдаленных от европейского центра территориях, на границах ойкумены[81]. Отметим, что планетарная миссия иезуитов даже вдохновила Бернини на создание одной из его самых известных работ, в которой очевидно прямое влияние немецкого ученого-иезуита Атанасиуса Кирхера (1602–1680), профессора математических наук и физики из Римского колледжа. Речь идет о Фонтане Четырех Рек на площади Навона, где, помимо Нила и Дуная, знакомых европейцам рек, художник впервые представил реки заморских континентов: Ганг и Рио де ла Плата.

От юноши, мечтавшего стать иезуитом, требовали проявления особых способностей. Он должен был продемонстрировать твердость духа и силу веры, привязанность к Компании и преданность ее интересам, хорошую память и развитой ум, умение формулировать мысли корректно и выстраивать речь гладко. Тогда, как и сегодня, дисциплина в ордене поддерживалась суровыми правилами. Симон Родригеш, один из семи "основателей", при содействии и поощрении короля Португалии воспитывал послушников-кандидатов в примечательной строгости, без поблажек, практикуя суровый пост, самобичевание и, если верить источником той эпохи, традицию запирать юношей в комнатах или принуждать их на коленях молиться у трупа. Слово "повиновение", таким образом, становится ядром иезуитской доктрины и сближает режим ордена с казарменными порядками.