Секреты Ватикана

Был даже сформирован специальный орган — Конгрегация депутатов, — которому делегировались функции надзора за строительством храма и связанными с ним затратами. Именно из стен Конгрегации раздавалась самая яростная критика тех, кто, считая себя сведущим и компетентным в данном вопросе, полагал, что их задвинули в тень. В марте в замке Святого Ангела состоялось заседание, на котором председательствовал лично папа Фарнезе. Многие из его участников жаловались, что для удовлетворения всех требований флорентийского мастера придется уничтожить две трети сделанного ранее. Разве в этом есть хоть какой-то смысл? И где это видано, чтобы так бездумно распылялись денежные ресурсы и усилия? К тому же именно нужда в звонкой монете для возведения собора и спровоцировала среди прочих причин лютеранский бунт. Вдобавок все помнят, что ранее сам папа утвердил план Сангалло, от которого теперь отказывались напрочь.

Однако Павел III был непреклонен: воспользовавшись своей суверенной властью, он подтвердил, что среди всех рассмотренных чертежей лучшие принадлежат Буонарроти, а потому ими отныне и далее и следует руководствоваться во всем.

Микеланджело вернулся к первоначальной идее Браманте о вписанном в квадрат греческом кресте (с четырьмя равными по длине рукавами) в основании собора, над которым в точке пересечения двух осей вознесется огромный купол. Логичным был и следующий шаг: усиление несущих стен, превратившихся в те циклопические, что мы видим сегодня, за счет чего пространство внутри базилики «испарялось», разреживалось спроектированными Браманте колоннами и кольцевыми коридорами, задуманными Сангалло. Микеланджело разработал и конструкцию купола, который в год его смерти (1564) находился на стадии создания цилиндра: мощные двойные колонны («близнецы»), чередующиеся с большими оконными проемами.

Папа Сикст V (Феличе Перетти, 1585–1590) сразу после своего избрания придаст новый импульс всему проекту, а также станет инициатором многих других начинаний. При Юлии II были проложены виа Джулиа и виа Лунгара по обоим берегам Тибра; Лев X и Павел III придумали знаменитый Трезубец (Триденте) — расходящиеся лучеобразно от Порта дель Пополо (Народных ворот) в сторону центра улицы Бабуино, Корсо и Рипетта. При Григории XIII была проложена виа Мерулана, соединившая Латеранский холм с базиликой Санта-Мария-Маджоре.

Сикст V («нет большего самодура и более черствого безумца, чем папа Сикст», отметит Джоаккино Белли) за отведенную ему пятилетку успеет сделать почти все. Например, при нем на вершинах двух колонн с рельефной резьбой по спирали — Траяна и Антонина Пия — установят статуи святых Петра и Павла; реставрируют двадцатикилометровый участок акведука (1’Acqua Felice, буквально «Счастливая вода», альтернативные названия — «Священная» и даже «Тухлая»); наметят пару прямых, как стрела, улиц, невероятных для той эпохи. Кроме того, у Сикста V родился замысел строительства настоящей четырехкилометровой магистрали (нареченной по названию последнего ее отрезка улицей Сикста — виа Систина), которая от Санта-Кроче-ин-Джерусалемме мимо Санта-Мария-Маджоре огибала Квиринал (поблизости от виа делле Кваттро Фонтане, то есть улицы Четырех Фонтанов) и тянулась к Тринита дей Монти. Что же до нашей истории, то тут важнее всего сказать, что в январе 1588 года неутомимый папа вызывает к себе архитекторов Джакомо делла Порта и Доменико Фонтана и приказывает, чтобы в максимально короткие сроки базилика, все еще не покрытая куполом, наконец обрела его.

Архитекторы составили смету и планировали это сделать за десять лет; но понтифик потребовал завершить работу за двадцать два месяца. Делла Порта изучает несколько вариантов, стремясь в срок исполнить волю папы. Он нанимает команду почти из восьмисот ремесленников, которые, трудясь денно и нощно, успевают разобраться со всеми техническими сложностями: 15 июня 1590 года уложен последний камень. Сиксту V семьдесят лет, через два месяца он умрет. Однако он успевает увидеть всю впечатляющую конструкцию целиком: купол, венчающий собор Святого Петра, станет примечательной деталью облика всего города.

Деятельный понтифик, занимавший престол лишь пять лет, был инициатором еще одного поразительного мероприятия — переноса египетского обелиска. Цельный монолит был переправлен из Александрии в Рим в I веке н. э. по приказу императора Калигулы. К концу XVI столетия он лежал на земле, заброшенный и бесхозный, там, где когда-то располагался цирк Нерона. Речь шла о том, чтобы перетащить этот обелиск в неровное угловое пространство, на площадку неправильных форм, образовавшуюся между вечной стройкой собора и сырыми опасными улочками квартала Борги, что упираются у самой реки в замок Святого Ангела.