Секс глазами психолога

В качестве оскорбления испокон веку у всех народов используются разнообразные выражения, призванные умалить достоинства противника (дурак, слабак…), приписать ему недостатки и пороки (урод, подлец…), а также пожелания ему стать жертвой неприятностей, не в последнюю очередь – жертвой насильственного, нежеланного, противоестественного полового акта. Преобладание в ругательствах сексуальных мотивов вообще свидетельствует о чрезвычайной значимости для человека этой сферы – сексуальные угрозы и обвинения в ненормальности (кровосмешении, извращении, неполноценности) уязвляют сильнее любого другого оскорбления. Того же Фрейда часто упрекают в повышенном внимании к вопросам пола. Но о чем, однако, свидетельствует тот эмоциональный акцент, которым окрашены словесные выражения этой темы?

Особенность нынешней языковой ситуации – в том, что традиционно оскорбительные слова и выражения в современном языке почти утратили свой изначальный смысл и употребляются в широчайшем спектре значений – как лингвистических, так и эмоциональных. Матом уже не ругаются, матом разговаривают. И если оскорбительное значение мата понять легко, то его более широкая роль в современном языке требует пояснений.

По одной из версий (которая вполне согласуется с идеями Фрейда), ругательство выступает средством разрядки эмоционального напряжения. Для очень многих людей окружающий мир не очень уютен и населяющие его люди не очень дружелюбны. Силясь защититься от угрожающего несовершенства мира и возможной агрессии со стороны ближних, человек отвечает, порой превентивно, встречной агрессией. Это позволяет почувствовать себя не жертвой, а активно обороняющейся стороной, и сама способность дать отпор приносит утешение. Так, неловко ударив молотком по пальцу, мы поминаем женщину легкого поведения не потому, что наши мысли в этот момент посвящены продажной любви, а единственно ради того, чтобы дать ответ на вызов недружелюбного мира. (Даже академик Д.С. Лихачев, воплощение интеллигентности, по рассказам, признавался в приватных беседах, что, столкнувшись с несовершенством мира в самой банальной форме – например, споткнувшись о кочку, – реагирует на это не самыми деликатными словами.) Оскорбительные слова и выражения по традиции считаются нежелательными, запретными. Но столь же нежелательно для нас покушение на наше благополучие. В нашем мироощущении любое посягательство на наше благо нарушает правильный порядок вещей, и мы соответственно реагируем на него нарушением принятых норм. Око за око!

Если принять эту версию, невольно ужасаешься: каким же несовершенным представляется мир большинству наших сограждан, если они так активно защищаются от него!

Представление о брани как эмоциональной разрядке породило и соответствующие практические рекомендации, причем отнюдь не запретительные, а наоборот. Британский психотерапевт К. Уоллес в результате многолетних наблюдений пришел к выводу: люди хорошо воспитанные, деликатные, избегающие сквернословия оказываются более уязвимы для стресса и в результате чаще страдают различными психосоматическими расстройствами. Доктор Уоллес советует: во избежание нервно-психического перенапряжения ежедневно уединяться (приличия все-таки следует соблюдать!) и давать волю своим чувствам в самых непристойных выражениях. При этом Уоллес, однако, указывает, что его совет вряд ли будет полезен тем, кто и так сквернословит по много раз на дню, – им “психотерапевтическая” разрядка практически ничего не прибавит.

Так что совет английского психотерапевта, пускай и не бесспорный, пригоден немногим. Для остальных брань давно не может выступить лекарством ввиду ее обыденности и привычности. И вызвано это также весьма определенными психологическими причинами. Чтобы в них разобраться, попробуем понять, зачем человек впервые произносит запретные слова.

Большинство взрослых – по крайней мере те, кто еще не опустился окончательно, – сходятся в едином мнении: нецензурные слова – это “взрослая” лексика, и ребенку не позволительно их употреблять ни в коем случае. Если же из детских уст вылетает запретное слово, немедленно следует резкая отрицательная реакция: взрослые стремятся пресечь и наказать подобную распущенность. Но маленькому ребенку такая реакция не очень понятна. В первые годы жизни ребенок – существо поначалу бессловесное – стремительно овладевает родным языком. Все слова для него – новые. И он активно, как губка, впитывает их и усваивает, с каждым днем обогащая свой словарный запас. Ребенок прислушивается к речи окружающих, улавливает незнакомые слова, как бы пробует их на вкус и пытается включить в свой словарь. Причем малыш слышит не только те слова, с которыми обращаются к нему родители и которыми они обмениваются между собой, но и те, что на улице бормочет неопрятный красноносый дядя с нетвердой походкой. Маленький ребенок еще не может понять, почему одни слова хуже, чем другие. Для него все они интересны и достойны внимания.