Секс. Любовь. Свадьба (СИ)

— И женой, — добавляет она, как будто я ненароком забыла об этом. — Нормально, что не все в порядке. Вы потеряли ребенка. Все хорошо.

Я кидаю приправу для стейка на стойку и жалею, что не могу швырнуть стакан в дверь.

— Черт, да я в курсе, что не быть в порядке — это нормально, — рычу я, а стук сердца отдает в уши. Дело в том, что я не в порядке, и мне не нужно напоминать об этом. Не сегодня. — А теперь извини, но мне нужно подготовить Хейзел к ее спектаклю.

— Ну, тогда я зайду попозже.

— Потрясающие. Ноа будет очень счастлив.

В случае если вы не поняли, это сарказм. Моя мать — единственный человек, с которым Ноа не ладит.

* * *

Вы когда-нибудь присутствовали на школьном спектакле? Ну, знаете, на таком, где вы сидите со всеми родителями, которые пребывают в восторге от того, насколько талантлив их ребенок, потому что он играет главную роль в школьном театре?

Уверена, вы уже догадались, что я не из тех родителей. На самом деле я чертовски нервничаю и потею, как безумная. Почему моя мать появилась именно тогда, когда у нас все не клеится? Это приводит к еще большей неразберихе.

Когда Ноа узнал, что моя мать в городе и остановилась в нашем доме, то сразу выпил три бутылки пива. Залпом. Прямо перед спектаклем Хейзел.

Излишне говорить о том, что он бухой в говно, и сегодня мне это не на руку, потому что я пытаюсь не наорать на Севи, Фин и Оливера, которые тоже «рады», так как их притащили сюда и не дали доиграть в баскетбол с Джаггером и Августом.

Ноа наклоняется к моему плечу, развалившись в кресле и положив руку на мою спину.

— Почему Хейзел щупает себя? Как будто она под экстази.

Хмурясь, я смотрю на него.

— Откуда тебе знать про экстази?

— Колледж, — скучающе произносит он и пожимает плечами.

— Понятно, — бормочу я и, прищурившись, смотрю на мужа. — Ей нравится трогать блестки.

— Ну да, — говорит он, посмеиваясь и качая головой. Он смотрит на сцену и на других детей, которые делают похожие движения. Никто из них не стоит на месте. — Она трет свои сиськи, Кел.

Я шлепаю Ноа.

— Можешь угомониться? Поддержи ее.

— Да все. — Затем указывает пальцем в конец прохода, где Севи ползает по полу в ногах у людей. — О, смотри, детка. Севи снял рубашку и облизывает директора.

— Боже мой, — со вздохом произношу я. — Забери его.

— В прошлый раз он меня укусил.

Я смотрю на мужа. Стиснув зубы, Ноа сглатывает, отчего его кадык дергается.

— Черт, ну хорошо.

Он встает, поднимает Севи с пола, все время ворча о том, что ему пора выйти из собачьей фазы. Как будто это так просто.

Перевожу взгляд на Хейзел, стоящую на сцене, и обращаю внимание на то, как она счастлива быть в центре внимания этим вечером. Тяжело, имея пятерых детей, показывать каждому, что они особенные. Мое сердце бешено бьется в груди. Я хотела сказать… четверых детей. Мои глаза горят от нахлынувших слез, когда я вспоминаю, как смотрела на Мару в том же возрасте, еще до того, как мы узнали о раке, который тихо распространялся по ее телу. Когда-то она была просто бунтаркой-блондинкой с горячим сердцем, в которой было столько жизни, что при взгляде на нее на вашем лице мгновенно появлялась улыбка. Из всех детей Хейзел и Севи больше всего похожи на нее своими ярко-голубыми глазами, но Хейзел унаследовала еще и причудливый характер своей сестры. Например, сейчас на сцене полно детей, но, уверяю вас, большинство людей смотрит на представление Хейзел, как быть индейкой на День Благодарения. Она чертовски крута в своей роли.

В конце концов, мы все смеемся над ней до такой степени, что у меня и Кейт текут слезы. Это так смешно. И посмотрите-ка, Ноа тоже смеется и снимает ее игру на телефон.

***

Это так ужасно — находиться в одном городе с моей матерью. Словно к вам прибыл неблагодарный гость, который постоянно осуждает вас и не умолкая болтает о том, насколько прекрасна моя младшая сестра Келси. Я люблю Келси. Она классная. Но не идеальная.

Опасаясь реакции Ноа на мою маму, которая останется наедине с нами, я пригласила друзей на ужин.

— Значит, она не позвонила перед тем, как приехала? — спрашивает Кейт, глядя на мою маму, которая находится на заднем дворе вместе с Оливером и Хейзел.

— Нет. — Открыв холодильник, я достаю стейки и кладу их на столешницу. — Мне все равно, потому что она всегда этого хотела — чтобы я чувствовала себя плохо из-за того, что вышла замуж за Ноа. По ее мнению, я могла бы выбрать кого-то получше. Бла-бла-бла.

— Вот сука, — соглашается Кейт, наливая себе еще бокал вина. — Может, стоит познакомить ее с моим отцом? Вчера мне пришлось забирать его из полицейского участка, потому что он плюнул в сотрудника «Вулмарт» за то, что тот не пускал его в магазин с мусорным пакетом.

Я едва сдерживаю смех.

— Правда?

— Ага.

Ноа заходит на кухню, улыбается нам, затем открывает холодильник и достает пиво.

— О чем болтаете, девочки?

— О моей маме и отце Кейт.

Муж кривится, смотрит на Кейт, а затем выходит из кухни.

И ничего. Даже не взглянул в мою сторону. Он просто развернулся и вышел.

Закатив глаза, я смотрю на Кейт.

— Как видишь, он большой поклонник моей матери.