Секс, ложь и фото

— Людмила, — произнес солидный господин в сером костюме, — вы можете поговорить в кабинете, а мы с Александром пока обсудим наши дела.

— Вы мне не верите?! — истерично воскликнула Белкина. — Это сговор! Шантаж!

— Людмила, — ласково приобнял ее за плечи мужчина в сером костюме, — возьми себя в руки. Никто не заставляет тебя болтать без умолку, откровенничать о том, что ты считаешь своим долгом доверить только членам семьи, просто поговори с девушкой. Несколько минут.

— Мне больше и не надо, — поддержала я благородный порыв господина в сером.

— Хорошо, — сдавленно произнесла Белкина и, гордо вскинув голову, пошла по коридору.

— Иди за ней, — обратился ко мне на «ты» Александр, легонько подтолкнув меня в бок.

Я поторопилась выполнить совет. Когда я вошла в просторный кабинет, уставленный книгами, овальным столом из ореха в центре и кожаными диванами и креслами у стен, Белкина сидела за столом и нервно ломала пальцы.

— Радуетесь? — враждебно взглянула она на меня. — Что вы хотите узнать?

— Людмила Николаевна, успокойтесь, я полностью на вашей стороне, — неуклюже заверила я ее.

— А вот в этом я не нуждаюсь. Саше, конечно, виднее.

— Он работает в фирме вашего…

— Да, — резко перебила она меня.

— Сесть можно? — полюбопытствовала я у негостеприимной хозяйки.

Та судорожно кивнула и ехидно усмехнулась: вот, мол, я пленница, что хотят эти папарацци, то и делают, загнали бедную вдову в угол, а теперь еще и разрешения просят. Сплошное лицемерие!

Я присела на краешек кресла и как можно более мягким голосом заговорила с Людмилой Николаевной:

— А кем, если не секрет, работает Марусев?

— Что же он вам до конца не доложился? — злорадно спросила она.

— Не успел, — невозмутимо парировала я. — У вас тут курить можно?

— Валяйте, вам теперь все можно! — скрестила руки на груди Белкина.

— Пепельница не подскажете где?

Пока не спросишь — не догадается.

Белкина взяла с подоконника большую латунную пепельницу и поставила передо мной. Едва пепельница коснулась поверхности стола, она тут же отдернула руку, точно боялась испачкаться.

— Так кем работает Марусев?

— Что это вы им так заинтересовались?

— Собираю информацию, — затянулась я сигаретой.

— Мне, я так поняла, лучше отвечать, иначе вы меня в покое не оставите? — с наигранным, как мне показалось, отчаянием осведомилась Белкина.

— А я вас не такой себе представляла, — прищурилась я, не сводя внимательного взгляда с Людмилы Николаевны.

— Думали, наверное, что я рыдать буду, в истерике биться?

— У вас это все еще впереди, — выпустила я новую струю дыма.

Я позволила себе произнести несколько реплик менторским тоном. Надо немного сбить спесь с этой богатой вдовушки.

— Ой, какие мы опытные! — поставив руки в боки, закачала головой Белкина, — сколько у нас гонора! Камеру в руки дали, так уже Медковыми себя с Прошутинскими чувствуем!

— Для того чтобы предположить, как чувствует себя женщина, потерявшая мужа, не надо журналистского опыта.

— А вы еще и бестактны! — вскипела Белкина.

— Потому что напомнила вам о гибели Аркадия Сергеевича?

Белкина холодно посмотрела на меня и презрительно отвернулась к окну, занавешенному темно-зелеными бархатными шторами. Некоторое время мы сидели молча, потом она повернула ко мне лицо.

— Не будем терять времени, — холодно произнесла она, — желаете взять интервью — берите.

— Я бы хотела пояснить цель своего визита, — дружелюбно сказала я, — чтобы у вас сложилось правильное впечатление…

— Ничего, — махнула она рукой, — сложится в процессе, так сказать.

— И все же… — я пыталась поймать ее ускользающий взгляд. — Это будет не совсем интервью, как вы изволили выразиться. И даже если мы назовем нашу беседу именно этим словом, хочу заверить, что не собираюсь печатать ее в газете.

— Зачем же тогда вы пришли? — в глазах Белкиной появился живой интерес.

— Дело в том, что я по случайному стечению обстоятельств, в подробности которых мне не хотелось бы вдаваться, была в квартире Инны Демьяновой в то самое время, когда убили вашего мужа и ранили хозяйку.

— А-а, — с ехидной улыбочкой протянула моя собеседница, — значит…

— Ничего это не значит, — оборвала я Белкину, чтобы не выслушивать ее оскорбительно-едких догадок. — Просто Инна — моя соседка, и я спустилась к ней за лекарством.

— И вас оставили в живых? — недоверчиво посмотрела на меня Людмила Николаевна.

— В тот момент я, к счастью, оказалась в другом помещении, и убийца не подозревал о моем присутствии, — немного смутилась я, — иначе жертв стало бы больше. Милиция, которая прибыла на место преступления, высказала предположение, что я могу быть причастной к убийству. Это меня не радует, как вы понимаете, и поэтому я вынуждена предпринять собственное расследование. Теперь вам ясно, почему я так настойчиво хотела с вами встретиться?

— Очень интересно все, что вы рассказываете, — вздохнула Людмила Николаевна, — но нельзя ли побыстрее: у меня много дел.

— Можно, — кивнула я. — Какие отношения были у вас с Аркадием Сергеевичем?

— Нормальные, — демонстрируя недоумение, она приподняла плечи, — как у всех.

— У всех они разные, — резонно возразила я. — Вы его любили?