Секс, ложь и фото

— Я не девочка, чтобы верить в такие глупости, — презрительно произнесла Белкина.

— Тогда я спрошу по-другому: вы доверяли друг другу?

— Вы что, смеетесь надо мной? — побагровела она. — Вы не догадываетесь, зачем он приходил к вашей подружке?

Ее колкость я пропустила мимо ушей. Я даже не стала объяснять, что Инка, в сущности, не была моей подругой, и продолжала задавать вопросы.

— Вы не хотели развестись с мужем?

— Вот уже почти два года мы собирались это сделать, — с брезгливой ухмылкой произнесла Белкина, — но дела, дела…

— У вас есть брачный контракт?

— Ну мы же современные люди, — усмехнулась она, — конечно.

— Что бы вы получили, если бы развод состоялся?

— Ай-яй-яй, голубушка, — хитро погрозила она мне изящным пальчиком, — это ваши журналистско-ментовские приемчики, да? — Благодушное выражение слетело с ее лица, и она зло посмотрела на меня. — Спросили бы прямо: выгодна ли мне смерть мужа?

«Спокойно, Оля», — сказала я про себя, а вслух произнесла:

— Я и спрашиваю.

— Если бы мы развелись, я бы почти ничего не получила, — Белкина меланхолично глядела в окно, — так, мелочишку.

— Вы знакомы с Инной Демьяновой?

— Это ваша подружка?

— Соседка, — уточнила я.

— Не имела чести, так сказать. Еще вопросы есть?

— Видели ее когда-нибудь?

— Голубушка, — снисходительно улыбнулась Людмила Николаевна, — если бы я следила за всеми… — Она запнулась, подбирая слово, но, видно, не нашла и продолжила: —…за всеми Аркашиными блядями, я бы не успевала следить за собой.

— У вашего мужа были враги? — я торопилась задавать вопросы, потому как мне уже намекнули о лимите времени.

— Наверное, раз его пристрелили, — равнодушно сказала Белкина.

— Вы хотите сказать, что не знаете таких?

— Нет, не знаю.

— А как у него шли дела на работе?

— Тоже не знаю, но, кажется, неплохо. По-моему, он недавно даже купил что-то, то ли банк, то ли завод…

— Не могли бы узнать поточнее?

— Спросите об этом Сашу, — устало произнесла она, — то есть Александра Георгиевича, он в курсе. А я совершенно не разбираюсь в бизнесе, — пренебрежительно добавила она.

— Хорошо. Спасибо, вы очень помогли, — дипломатично соврала я.

— Помогла? — насмешливо взглянула на меня Людмила Николаевна.

Я мило улыбнулась и кивнула.

— Ну тогда… — замялась она.

— Я пошла. — Я поднялась с кресла и вышла из кабинета.

Глава 3

По дороге я заглянула в гостиную. Александр и мужчина в сером костюме пили кофе. Увидев меня, Александр быстро встал с дивана и поспешил навстречу.

— Мы хотели и вам предложить кофе, — улыбнулся он, — но боялись помешать. Людмила Николаевна в кабинете? — шепотом поинтересовался Александр.

— Да. Вообще-то я передумала, — адресовала я Марусеву твердый, как гранит, взгляд.

— Что? — не понял он.

— Встретимся сегодня днем, — с оттенком стервозности улыбнулась я.

— Действительно, — согласился Марусев, — зачем терять время? Я буду ждать тебя через час в клубе «Мехико».

— А клубы и днем работают? — удивилась я.

— Угу. — Он направился в кабинет к вдове.

Пошел успокаивать, наверное, — иронично подумала я.

— Я хотел бы вам сказать несколько слов, — оживился мужчина в сером костюме. — Разрешите представиться, Белкин Станислав Сергеевич.

— Вы — брат Аркадия Сергеевича? — проявила я чудеса догадливости.

Мужчина кивнул.

Вот оно, значит, как… А я-то думаю-гадаю, где я видела этого человека. Что-то в его облике показалось мне до боли знакомым. Неуловимое сходство, так сказать. Более полный и рослый, чем Аркадий Сергеевич, одышливый, черты лица не то чтобы менее правильные, а укрупненные, прямо-таки гротескные. Но в движениях двух братьев, их интонации, манере держаться присутствовало что-то общее. Интуиция меня не обманула.

— Прошу, — властным, но полным спокойного изящества жестом Станислав Сергеевич указал на старинный диван, выполненный в стиле ампир.

Мне нравились подобные диваны, их прихотливо-закругленные формы, витиеватые ножки, все эти гладкие загогулины на спинках… И мне было странно, что с этой по-фрагонаровски трогательной красотой человек научился обращаться, так сказать, по-сократовски, смешивая эстетику с соображениями банальной житейской пользы. Поблагодарив Белкина, я приземлилась на голубой в желтых завитушках диванный гобелен, не зная, подделка ли он или самый настоящий раритет. Станислав Сергеевич закурил, предварительно угостив меня сигаретой, и не спеша начал разговор:

— Вообще-то всем этим дамским штучкам я предпочитаю сигары, но сегодня оставил дома… забыл, — многозначительно кашлянул Белкин, — такой день.

Он нахмурился. Опущенные углы его тонкого длинного рта еще больше вытянулись книзу.

— Да-а, — сочувственно протянула я, стряхнув пепел в бронзовую пепельницу, сделанную в форме дельфина.

— Вы на самом деле, как сказал Александр, занимаетесь расследованием? Видите ли, я немножко знаком с вашей газетой, — он благожелательно посмотрел на меня, — читал ваши публикации. Мне ваш листок нравится.

— Спасибо. Мы стараемся как можно более трезво и объективно освещать события…