Секс с чужаками

Бизон. Американский степной бык. Отряд: Artiodactyla. Семейство: Bovidae. Могучее, кочевое, стадное рогатое пастбищное животное североамериканских равнин. Роскошные заросли густой, курчавой темно-коричневой шерсти покрывали его голову, холку и плечи; на остальных частях тела шерсть была покороче и светло-коричневой. Бык стоял, прочный и неподвижный, как гора; и однако он был теплой, живой горой, в нем не было ничего холодного или твердого. Я вспоминаю, как ребенком, когда мы ездили отдыхать всей семьей, я сидела на заднем сиденье автомобиля, глядя на сменяющиеся пейзажи и мечтала погладить далекие пушистые холмы. Что-то в этом создании — диком, но в то же время домашнем; чужом и одновременно знакомом — всколыхнуло во мне то забытое детское чувство. Если бы я его коснулась, думала я, если бы только я могла его коснуться, что-то непременно бы изменилось. Я бы что-то поняла и все стало бы по-другому.

Ширина его плеч. Изгиб рогов. Пружинистые колечки роскошной шерсти. Дикий, густой травянистый запах, повисший в воздухе, наполнял мои ноздри и я чувствовала, как солнце припекает мне загорелую спину, хотя было пасмурно.

— Бизон.

Рассказывают, что царица Пасифая полюбила белого, как снег, быка. Чтобы исполнить свое желание, Пасифая укрылась внутри пустотелой деревянной коровы, и таким образом ею был зачат ужасный Минотавр.

Хотела ли она этого — забеременеть от быка? Я понимала ее страсть, но не образ действий. Рассказ, который мы знаем, поведан не Пасифаей. Нам рассказывают об алчности Миноса, гневе Посейдона, хитроумии Дедала. Царица была лишь орудием, средством произвести на свет Минотавра. Когда ее страсть улеглась, поняла ли она, что ею было сделано и зачем? Не подумала ли она вдруг, когда было уже поздно, когда бык уже оседлал ее: но ведь я хотела вовсе не этого! Я хотела совсем другого! Или же она чувствовала, что победила, добилась своего? Испытывала ли она впоследствии удовлетворение? Прошло ли ее желание после того, как воля Посейдона была исполнена, или оно лишь ждало, безымянное и неутолимое, ждало случая, чтобы прорваться снова?

Нас уверяют, что любовь Пасифаи к быку была противоестественным влечением. Но что может быть естественного в любом желании, во всем, кроме того, что необходимо для сохранения жизни? Что означает — хотеть мужчину? Хотеть мужа?

Глядя в тот пасмурный день на бизона в зоопарке, отделенная от него расстоянием, временем, видовой принадлежностью, всем, что может отделять одно существо от другого, я испытывала не облеченное в слова, обнаженное желание. То было желание, которое невозможно назвать и, вероятно, невозможно исполнить. То было самое чистое, беспримесное хотение, какое я когда-либо знала, в этот единственный раз свободное от всех обычных ложных истолкований. Если бы это человек смотрел на меня через пустое пространство своим круглым, карим, неосмысленным глазом, я бы позвала его к себе домой. Я бы решила, что мои побуждения сексуальной природы — сексуальное желание, по крайней мере, можно удовлетворить — а если бы они простирались дальше, я воспользовалась бы словом «любовь». Я могла убедить себя, что брак возможен, и уж определенно я попыталась бы убедить его. Обладать им. Забыть, что это невозможно; забыть, что это желание по самой его природе нельзя удовлетворить.

Помни об этом, приказала я себе. А потом забыла и начала гадать, как же его зовут.

— Бизон?

— Муж.

II. Стремление

— Иногда я думаю, что мы их выдумали, — сказала я Руфинелле. — Мифические существа, созданные для мифического «Давным-давно».

Мы только что посмотрели старое кино об отношениях между мужчинами и женщинами — мужья, женщины-одиночки и жены — ужасная история, которая расшевелила чувства, забытые более чем на тридцать лет. По крайней мере мною. Я не знаю, что чувствует Руфинелла: ей, кажется, кино понравилось. Хотя, учитывая, сколько раз она наклонялась ко мне и спрашивала громким шепотом, кто здесь мужчина, а кто женщина, я не знаю, что же ей понравилось и много ли она поняла. Руфинелла смотрит на меня с недоверием.

— Что такое? Ты примкнула к ревизионистам? Собираешься признаться, что все это время ты участвуешь в заговоре? Ты, значит, врала своим студентам все эти годы, утверждая, что миф — это история?

— Никаких заговоров, — возражаю я. — Я всегда говорила им правду в моем понимании, но иногда я сомневаюсь — а что я, собственно, понимаю? Сколь многое из того, что я помню, было на самом деле? Существует ли он в действительности, этот другой… пол? Похожий на нас, однако совсем другой? Посмотреть повнимательнее, так все детали настолько невероятные!

— Но ведь ты говорила, что у тебя был один.

— Про них так не говорят, «у тебя был», как про вещи…

— В кино люди говорили именно так. И от тебя я тоже слышала — ты всегда говорила, что у тебя был муж. Что ты теперь утверждаешь — что у тебя муж не было?