Секс-символ (СИ)

— Я тебе десять раз говорила, Джерри Анселми, что мне не нужны семья и дети. Я не намерена их обсуждать ни на лошади, ни в саркофаге. Это понятно? — ворчливо заявила Фернанда. Он хохотнул. — И да, я не романтична. У меня профессия такая. Я не собираюсь вешаться к тебе на шею. Ты и сам целуешь меня, только когда смотрит толпа народу. А наедине тебе чихать на меня!

— Ну-ну-ну, полегче, ты что-то разошлась, Фернанда Ривас! — прервал он её жестом. — Что за упрёки? Ненавижу, когда меня пилят. Лучше не начинай с требований и обид, а то наши отношения закончатся за секунду. Ненавижу женщин-пил!

— Я тебя не пилю, я высказала своё мнение. Да, я отношусь к категории «ненормальных» женщин, — Фэр надула щёки.

— А я разве сказал, что это плохо? — скривился он. — Быть ненормальным в обществе, где сами критерии нормальности противоречат здравому смыслу? Я тоже ненормальный. Думаю, мы с тобой очень, очень похожи.

— Похожи? Какой бред!

— Не отнекивайся. Мы одинаковые, поэтому не находим общего языка. Людей раздражает в других то, что присуще им самим.

— Значит, ты считаешь меня похожей на себя? — взбеленилась Фернанда, резко остановив Нежность.

— Абсолютно верно!

— И по-твоему я высокомерная, наглая, двуличная, злая, грубая, неласковая, неромантичная, эгоистичная, ненормальная нарциссиха?

— Какой точный портрет! Мне нравится, продолжай! — Джерри разразился наигранными аплодисментами.

— Ты свинья и хамло! Как ты смеешь меня обзывать?! — в гневе Фэр спрыгнула с лошади.

— Обзывать? — хмыкнул он. — Я тебе слова плохого не сказал! Это ты обозвала меня свиньёй и хамлом.

— Да иди ты к чёрту!

Фернанда побежала по тротуару, шипя от негодования, как кайсака — жёлтая гадюка. Но Джерри мигом догнал её. Схватил под локоть и прижал к дереву.

— Ты забыла одно определение: психованная. В этом разница между нами. Я умею держать себя в руках, а ты нет. Поэтому я тебя ещё не убил. Кому нравится, когда живой сборник собственных недостатков болтается рядом? Но лучше быть ненормальным, эгоистичным и злым, чем прикрываться высокими идеалами и псевдоморалью, придуманными неким дядей.

Джерри поцеловал Фэр в губы. Так вцепился, что у неё мухи перед глазами полетели. Фернанда попыталась вырваться, но какое там — бесполезный трюк. Он целовал её долго, и Фэр решила, что её изнасилуют, не сходя с места. Ан, нет. Отпрянув, Джерри схватил её за руку и поволок обратно.

Кобылы, привязанные к деревьям, спокойно уничтожали траву на газоне. Всадники не сели верхом, а пошли по аллее, ведя лошадей за собой. Фернанда злилась на Джерри за его колкости, но поцелуи завели её. И он прав. Они похожи. Поэтому никогда не поладят.

— Ну что ты молчишь? — разбил Джерри тишину. — Обиделась? Если станешь дуться на правду, мы будем ругаться каждые десять минут. Я тебе говорил, Фэр, что я сложный человек. Я не стану бегать с букетами и петь серенады. Я не герой-любовник из фильмов, увы. Но и ты не романтическая барышня.

— Так чего ты приклеился ко мне? Найди себе безропотную овцу и не порть мне нервы!

— В том-то и дело, май дарлинг, что я не выношу безропотных овец, которые бекают и мекают о свадьбах, детях, еде, сплетничают о подружках и соседях или рассказывают о новых шмотках. Я таких не перевариваю. Мне важна личность. Мне должно быть интересно с человеком.

— Значит, со мной тебе интересно и ты видишь во мне личность? — пыхтела Фэр так, словно надувала воздушный шарик.

— Абсолютно верно!

— Тогда почему ты ёрничаешь и раздуваешь ссоры?

— Не раздуваю, — заспорил он. — Я высказываю своё мнение. А оно тебя бесит. Но я хочу услышать в ответ не крики, а что-то пооригинальнее.

— То есть мне надо согласиться с твоим мнением и принять его, как единственно верное? — скрипнула зубами Фернанда.

— Я такого не говорил. Почему ты всё переворачиваешь? — вздохнул Джерри, подавляя гнев. — Я жду твоего мнения, твоих аргументов, а ты бесишься.

Злобное сопение Фэр вызвало новый приступ хохота у её спутника.

— Ну вот, опять ты надо мной ржёшь! — разгневалась она.

— Потому что ты психуешь, когда я попадаю в точку. Вот объясни, почему тебя бесит, что я угадываю твои мысли?

Фернанда не знала что ответить. Джерри прав. Прав как всегда. Это и раздражает. Он видит её насквозь, а её скрытной натуре это претит.

— Ты не хочешь идти мне навстречу, даже когда я сам предлагаю компромисс, — вздохнул Джерри, проведя рукой по волосам. — Какая ты упёрнутая, Фернанда Ривас! Тебе не нравится, что я вижу твою натуру. Если бы ты ответила мне взаимностью, мы могли бы прожить вместе лет пятьдесят. Но ты не хочешь.

— Ты считаешь, что я не умею любить? Вот какого ты мнения!

— Умение или неумение любить — это другое. Это химия. Я не сомневаюсь, ты можешь полюбить. И даже верю, нечто ты ко мне испытываешь. Влюблённость, страсть… любопытство, быть может. А я говорю о взаимопонимании. Способности понять человека, увидеть то, что у верующих именуется душой.

— Твою душу нельзя увидеть, — возразила Фэр апатично, уже начиная сдаваться — её достал бесполезный спор.

— Можно. Просто ты не хочешь.