Секс-символ (СИ)

— Придётся поверить. Но я давно это знаю. Вот и замутила с ним роман — хотела подобраться ближе, — сочинила Фернанда.

Ей было стыдно. Нет, не признается она, что втюрилась в маньяка! Всем расскажет легенду, будто закрутила с Джерри, потому что хотела его разоблачить — это лучшая версия.

В комиссариате Фэр связалась с экспертами-криминалистами, требуя от них дактилоскопию, чтобы сверить отпечатки из дела Маркоса Феррера с отпечатками Джерри. Результаты обещали через два дня, что Фернанду взбесило — она хотела убедиться в своей правоте немедленно. Однако комиссар, выслушав её аргументы, обозвал их надуманными: Джерри-Маркос сидел в колонии за убийство, менял имя, ненавидел свою семью, а две жертвы маньяка — его брат и сестра; и Фэр была уверена — кастрация Амадо в 2004 году — его рук дело; а ещё находка из тайного ящика — записи химических формул. Наверняка там есть и яд-убийца. Надо затребовать у судьи ордер на обыск квартиры Джерри. Но комиссар упёрся как баран, заявив, что подобных псевдо-улик можно найти вагон.

— С такими уликами, девочка, можно свалить убийства и на меня! — распёк он Фернанду. — Чтобы назвать кого-то маньяком, нужны веские доводы. И чистосердечное не помешало бы. Но у тебя одни гипотезы! Ты забываешь о презумпции невиновности. А дело это имеет огромный общественный резонанс. Ты на секунду представь что будет, если мы назовём маньяком невиновного человека, да ещё знаменитость! СМИ нас четвертуют!

— Это он маньяк! Он! Я абсолютно убеждена! — надрывалась Фэр. — Прошу вас, комиссар, не вставляйте мне гвозди в колёса!

Комиссар потребовал провести обыски, допросы, собрать доказательства, перепроверить алиби, но СМИ пока даже не заикаться. Фернанда знала — он прав, и это её бесило. Но оставить Джерри под арестом ей удалось — до распоряжения судьи. А обиду хотелось выплеснуть, и Фэр, позвонив Амадо, счастливо ему доложила: она нашла Фантома-убийцу. Это Маркос Феррер, его братец.

— Теперь он мне заплатит! — от новости Амадо пришёл в эйфорию. — Этот урод способен на всё! Его место в тюрьме, подальше от нормальных людей. А я скоро приеду в комиссариат, хочу полюбоваться на эту рожу за решёткой. Как он, тебе, Фернанда, очень уродливый? — злобствовал Амадо. Фэр была шокирована — больная ненависть искажала его голос.

— Приходи и сам увидишь, — она бросила трубку.

Вечером Фернанда на работе задержалась — Амадо явился в комиссариат, и она не смогла пропустить встречу двух заклятых братьев. Фэр укрылась в тёмной комнате, наблюдая за Амадо сквозь зеркало-шпион [1].

Комната свиданий, куда его проводили, — длинное помещение с бетонными стенами. По центру его расположились стол и два стула. На один из них ликующий Амадо и сел. Интересно, он в обморок не рухнет, увидев Джерри?

Наконец засов железной двери щёлкнул. Капрал Гонсалес привёл Джерри в комнату свиданий. Тот явно был зол, что на него (по распоряжению Фэр) надели наручники. Усадив арестанта напротив Амадо, капрал наручники не снял и отошёл угол. Негодование Джерри Фернанда приметила — он явно не хотел выглядеть беспомощным. А Амадо аж побагровел, ожидая встречи с братцем-уродом, но увидел красавца, что с юным Маркосом ни капли схожести не имел.

— ТЫ??? — стул под Амадо гневно скрипнул ножками — так на нём подпрыгнули.

— А тебе чего надо от меня? — спросил Джерри с вызовом. — Чего пришёл, безногий?

— Заткнись! — рявкнул Амадо. — Капрал, что за дела? Я пришёл к другому человеку, к Маркосу Ферреру, моему брату. А этого вы зачем привели?

— Это и ешть Маркош Феррер. Правда, режультаты дактилошкопии будут череж денька два, — объяснил капрал Гонсалес. — Но шеньор вроде и шам подтвердил, что он Маркош Феррер.

Амадо уставился на Джерри впритык. Тот ухмылялся, лелея коварных чертей в глазах.

— Но как… как это возможно? — недоумевал Амадо. — Ты же всем известный урод!

— А ты мечтал, чтобы я всю жизнь ходил в змеиной шкуре, не так ли? — Джерри встряхнул головой, давая врагу на себя полюбоваться. — Но твои ожидания тщетны, мой дорогой братик. Ты намеренно пытался избавиться от меня. Боялся, что я заговорю, всем открою глаза на твою настоящую физиономию. Провалы в памяти у него, как же! Я-то знаю, откуда ноги растут.

— Это всё брехня! Тебе никто не поверит. Ты — патологический лжец и преступник с детства! — крикнул Амадо, в запале давясь слюной.

— Кто из нас лжец и преступник, можно поспорить. И я не уверен, что этот спор ты выиграешь. Но недавно ты меня поразил. Я не знал, что ты педик, — Джерри явно нравилось унижать Амадо; триумф садиста отражался на его лице. — Но что тебе остаётся, бедняжке импотенту? За двенадцать лет ты ещё не усвоил, что лезть к чужим женщинам чревато? — Джерри цедил слова жёстко, с полуулыбкой на губах.

— Чтоб ты сдох! — надрывался Амадо. — Значит, рожу ты подлечил, но ублюдком как был, так и остался. Кокнуть столько народу не каждый способен!