Секс, смерть и галоперидол. Как работает мозг преступника. Судебная психиатрия как она есть

Выяснилось, что если взять пробу на концентрацию активных веществ с дикорастущего куста, то эта самая концентрация может отличаться в 100 раз между соцветиями на вершине куста и у земли. Употреблять в таком случае коноплю – это все равно что пить с закрытыми глазами одну таблетку анальгина или сто. Агротехники научились стандартизировать дозу двух активных веществ (упомянутого тетрагидроканабинола) и каннабидиола в тепличных кустах, и сегодня мы можем назначать довольно точные дозы. В психиатрии на сегодняшний день показание для применения каннабиса одно – устойчивое к другой терапии посттравматическое стрессовое расстройство. Необходимо сперва попробовать полечить двумя разными традиционными препаратами, пройти два курса психотерапии, убедиться, что ничего не помогает, и тогда только можно назначать канабис.

По моему опыту, единственное улучшение, которое он дает, – качество сна. Пациенты просто перестают видеть сны, а люди с посттравмой очень страдают от ночных кошмаров. Что интересно, психиатры выдают меньше всех рецептов на медицинский каннабис – чемпионы в этом деле неврологи, онкологи и врачи в центрах лечения хронической боли. Каннабис и правда хорошо подавляет хроническую боль, рвоту после химиотерапии, эпилептические приступы (особенно у детей) и прочее. Механизм действия не изучен до конца – уж слишком много в этом растении разных веществ.

Если интересно, советую вам ознакомиться, хотя бы поверхностно, с работами профессора Мешуляма – он в 1960-е годы начал изучать каннабис, и все сегодняшние достижения в этой области стали возможны благодаря ему. Количество различных научных премий, которые он получил, сложно сосчитать. Рынок медицинского канабиса в мире сегодня – это миллиарды долларов. Профессор все еще жив и активен, в Израиле есть несколько НИИ под его руководством, которые продолжают его исследования. И результаты поражают воображение – повышение плотности костной ткани при остеопорозе, жиросжигание, восстановление хрящевой ткани. Это далеко не полный список эффектов от различных экстрагентов конопли. Проблема в том, что мы всё еще в начале пути в смысле применения этих веществ. Пройдет немало времени, пока их научатся синтезировать и упаковывать в таблетки с точной дозировкой. Но это случится рано или поздно, как случилось с маком – «Но-Шпа» и опиоидные анальгетики получены именно из него.

Не освобождает от ответственности

В том, что касается именно судебно-психиатрической экспертизы, все просто. Если человек «под кайфом» совершил преступление, то он будет нести за это ответственность, поскольку даже в состоянии психоза под воздействием наркотика он не считается больным в психиатрическом смысле и мог прогнозировать последствия, когда закидывался каким-нибудь экстази. Редчайшие случаи, в которых ответственность с человека снимается, это когда третье лицо подмешивает наркотик человеку и тот под воздействием препарата совершает преступление. Такое случается, но крайне редко, и доказать это тоже очень и очень непросто. Мне каждый первый хронический наркоман пытается доказать, что ему «в кофе подмешали, чтобы посмеяться». Ну да, и последние десять лет тебе три раза в неделю в кофе подмешивают и подмешивают, никак не насмеются.

Другое дело, когда пациент страдает от сочетанной патологии – шизофрения и наркомания, к примеру. Или биполярное расстройство и наркомания. Понятно, что аддикция ухудшает течение заболевания, сводит на нет все усилия врачей по лечению – наркотики напрямую соперничают в мозге с нашими препаратами, и вся терапия в целом превращается в один сплошной свальный грех.

Но когда дело доходит до экспертиз – то встает вопрос: у пациента в момент совершения преступления был бред и галлюцинации из-за его заболевания или из-за влияния наркотиков? Допустим, он даже сразу с места преступления попал в приемный покой, где ему сделали анализ мочи и нашли в ней опиаты, каннабиноиды, кокаин. Это одни из самых тяжелых для принятия решений случаев. В израильской практике такие пациенты чаще признаются невменяемыми и оказываются не в тюрьмах, а в больницах – их реально нужно лечить, и чисто по-человечески я понимаю коллег. С другой стороны – в тюрьмах тоже есть психиатры (если пенитенциарная система налажена и работает как положено), они могут давать таблетки и там. Конечно, реабилитация там будет или очень фрагментарной, или ее не будет вообще, но все-таки минимальное лечение можно обеспечить.

Одним словом, тема сочетанной патологии непростая. Конференции по этой теме проводятся по несколько раз в год, все делятся опытом, но универсального ответа нет и быть не может, кроме одного: если перед тобой больной, который нуждается в лечении, – лечи, раз уж ты врач.

Подытоживая, хочу сказать, что наркотики – это зло. Постарайтесь уберечь от них себя и своих детей, никакой «кайф» не стоит последствий их применения. Существует достаточно других способов получить удовольствие от жизни, не разрушая свой мозг и судьбу.

Глава 6 Расстройства сна