Секс-тренажер по соседству

– Слушай, Насть… Давай… Может не будем солдафону ничего говорить. Ничего же не было.

– Не было, – твердо говорит Настя и кивает на дверь. – Иди уже.

Когда тишина накрывает Настю своим одеялом, она шумно выдыхает, словно только что перенесла битву с чудовищем. И осталась вполне себе цела. Настя тихонько собирает свои вещи, идет в раздевалку и направляется прямиком в душ.

Именно там, пока никто не видит, она поддается унынию, слезам о своей блядской натуре, не способной хранить верность.

Все мысли о наказании Артема разом выходят из головы, потому что теперь она не знает, что он скажет на ее поступок. Примет ли ее такой слабой, полюбит ли ее такой?

Но не одну Настю мучали соблазны в эту самую минуту. Словно судьба даже на расстоянии давала им испытание.

Артем уже некоторое время наблюдает, как принцесса племени Мантасанаев в центре Африки исполняет для него танец девственницы. Как свет огня в ночной темени ласкает ее изгибы и выпуклости.

Здесь есть обычай, что женщина сама выбирает себе первого мужчину. И кажется, принцесса выбрала Артема.

Ему было приятно, ведь Лимана была настоящей чернокожей красавицей, с высокой грудью и тонкой талией, водопадом шелковых иссиня черных волос.

Отряд спецназа, в котором состоял Артем, спас племя от браконьеров, посягавших на их плодородные земли и плодородных женщин. Теперь они стали для племени героями и им подарили по меньшей мере пару килограмм своего священного камня.

В цивилизованных странах имеющий название – алмаз.

– Ну и чего ты сидишь? – раздраженно и как будто испуганно произносит ранее спасенный и присоединившийся к отряду, солдат Илий. Он много лет жил в стане врага и даже сменил русское имя на восточное. – Красивая, темнокожая, невинная, да еще и без последствий. Вперед.

Пока Илий говорит очевидные вещи, Артем усиленно держит себя в руках, убеждая себя, что это просто женщина. Просто еще одна дырка, поимев которую получишь лишь неприятное послевкусие.

Как будто на диете сорвался и съел что-то вредное, а потом ходишь и себя коришь. Вот Артем если что-то для себя решил, то не собирался отступать ни на шаг. Он сел на диету полгода назад и планировал через неделю сорваться, окончательно, но вместе с Настей. Если, конечно, удастся ее убедить, что каждый день этой проклятой командировки он мучался и скучал. В груди давно и прочно поселилась ноющая, беспрерывная боль и спасение от нее только одно.

Настя. Ее губы, ее сливочная кожа, гладкая, как шелк и сладкая, как ягода. А уж про ту прелесть, что таится между ее ног и говорить не стоит.

В редкие моменты одиночества он срывался и вбивался в кулак, представляя влажное, горячее, тугое нутро, принимающее его с таким гостеприимством.

И он каким-то шестым чувством знал, что она его ждет, что так же часто ласкает себя и думает о нем. И Артем пообещал себе, что возместит каждый самостоятельный оргазм в троекратном размере. Губами. Руками. Членом.

– Слушай, – зло шепчет Илий, – я все понимаю, девушка тебя ждет…

– Не факт, – резонно замечает Артем и завороженный танцем пытается прийти в себя. – Ты о чем?

– Вождь, вон, напрягся уже. Не хотелось бы бойню устраивать. Тебе придется ее трахнуть. Отказывать дочери вождя, как минимум, невежливо, а для Мантасанаев вообще страшное оскорбление.

– Та-ак, – задумался Артем, откидывая одну идею за другой, как девушка собирающаяся на свидание, вещи.

Сбежать? Убить вождя? Трахнуть его дочь? А если обмануть ее? Судя по шальному взгляду, ей уже без разницы, кто ее проткнет.

– Она тебе нравится? – спрашивает Артем Илия.

– Шутишь? Да я бы все отдал, чтобы нагнуть эту извивающуюся красотку. Смотри какой рот большой. Она, наверное, и яйца может заглотить.

– Про нагнуть, это ты хорошо сказал, – усмехается Артем и встает. – Через пять минут, сзади хижины вождя. Не придешь, сам будешь объяснять моей Насте, почему я умер, потому изменять я не собираюсь.

– Ты что хочешь провернуть?

– Просто слушай и жди. Я позову.

И пока Илий недоумевал, что же придумал его новоявленный друг, сам Артем медленно подходил к выбравшей его красотке.

Он бы мог поддаться чарам, уж больно призывно она смотрит, крутит бедрами, изгибается.

Нахально протягивает руки и буквально впивается губами в его рот, сразу орудуя языком, как мотыгой.

И вкус такой, неприятный, сразу понятно, что зубные щетки в эту часть света, так и не подвезли.

Она отсасывается от губ Артема, мельком смотрит на отца и ведет избранника в хижину.

Артем сразу задумывается, сколько в племени таких вот детей? Смешанных наций. И ему стала неприятна мысль, что его возможный ребенок, пусть и от представителя страны третьего мира, будет жить здесь и расти, как Маугли.

В палатке темно и лишь свет костра позволяет видеть очертания стройного тела, так близко к нему прижимающегося. Видеть немного отвисшую грудь, что она оголяет и сама же взвешивает в своих руках, щипает соски, проводит языком по губам.

Но все это ей не нужно, она уже сама на пределе, заведенная своим танцем и фантазиям о сексе с белым человеком.