Сексология в письмах (Опыт психотерапии по интернету в сексологии)

Переписка, приведенная в этой главе, служит убедительной иллюстрацией ко всему сказанному. С Алексеем всё понятно из его писем. Интернализованная (усвоенная) им гомофобия толкает его на постоянные поиски самонаказания. Его привычное состояние – несчастье. Отсюда стремление полюбить кого понедоступнее или же окунуться с головой в связь с "гарантией" скорого разрыва. Поскольку память то и дело подводит Алексея, выясняется, что его "несчастья" порой таковыми вовсе не являются. Вспомним его письма из Новосибирска, полные жалоб и упрёков в адрес Бориса, который "обрёк его на душевные страдания и материальные трудности". Спустя два года молодой человек вспоминает о своём пребывании в Новосибирске как о чудесном сне. Так, по контрасту, легче прочувствовать горечь своего пребывания в Нижнем Тагиле. Порой трудно определить, окрашены ли все впечатления Алексея в чёрный цвет из-за его депрессии, или, напротив, установка на несчастья сама порождает депрессию. В промежутках между психологическими спадами и во время депрессии он почти неузнаваем, настолько различны его самооценки. "Постоянно ловлю себя на мысли, что никому не нужен, что я некрасив как внешне, так и внутренне", – пишет он в одном из писем. В другом письме самооценка совсем иная: "На страничке в Контакте, где есть мои фото, люди называют меня красивым парнем. Да и я сам, когда смотрю в зеркало, не испытываю негативных эмоций".

Надо заметить, что добрая улыбка в адрес Алексея, которую можно угадать в моём описании молодого человека, никак не рассчитана на то, чтобы посеять сомнения в глубине и искренности его переживаний. Он удивительно милый парень и, разумеется, достоин верного спутника, если только позволит себе почувствовать себя счастливым. Но этому надо обучиться, преодолев свой невроз.

Если в переписке с Игорем я обещал ему помощь в реализации близости с женщиной, то сделал это отнюдь не из-за опасений его суицида. С помощью сексолога, половой акт с женщиной для него технически выполним. Беда в другом. Сексуальная нестандартность Игоря куда менее существенна для его образа жизни, чем нестандартность его характера. При этом он – человек тонкий, умный и очень ранимый. Не случайно Игорь как будто бы с улыбкой пишет в письме о милых и одновременно скучных чудачествах шизоидных акцентуантов. Он сам акцентуант именно этого круга (не шизофреник, но человек с особенностями характера, отличающими его от других людей). Это проявляется и в переписке с ним. Юноша великолепно разбирается в литературе, но при этом он неспособен понять шуточное подражание братьям Стругацким. Фразу, сделанную "под" дона Сэру из романа «Трудно быть богом», он воспринимает буквально, собираясь найти себе в качестве партнёрши некую "простолюдинку". Необычны сны Игоря, нестандартны его эмоции. Он тренирует своё влечение к женщинам на секс-кукле, купленной в секс-шопе. Кому, кроме него, такое могло бы прийти в голову?! Секс-куклами пользуются те, кого обуревает гиперсексуальность и кто лишён возможности общаться с реальными женщинами (инвалиды, матросы, заключённые и т. д.). Время от времени Игорь даёт сильнейшие эмоциональные реакции там, где другой испытал бы обычное половое возбуждение гомосексуального типа. Увиденный по телевизору голый мужчина, вызвал у него вегетативный криз с тремором (ознобом).

В общении юноша мягок и тактичен, но при психологическом тестировании у него констатируется "эмоциональная холодность, снижение способности к эмоциональным контактам". Способность мыслить у Игоря великолепна, но свои мысли он излагает таким телеграфным "барабанным" стилем, что приходится редактировать его письма, чтобы их можно было читать.