Сексология в письмах (Опыт психотерапии по интернету в сексологии)

Что же касается пресловутого "парафильного синдрома", то он противоречит теоретическим установкам самих же авторов монографии. Они торжественно подводят под критерии сексуальной нормы базу, основанную на "эволюционно-биологическом и этологическом подходах". А. Ткаченко счёл мерилом "нормы" «характер взаимодействия субъекта сексуального влечения и его объекта». Он ссылается на психолога Б. Братуся, считавшего "нормальным" такое развитие, «которое ведёт человека к обретению им родовой человеческой сущности. Условиями и критериями этого развития являются: отношение к другому человеку как к самоценности, как к существу, олицетворяющему в себе бесконечные потенции рода "человек"; способность к децентрации, самоотдаче и любви как способу реализации этого отношения; творческий, целетворящий характер жизнедеятельности; потребность в позитивной свободе; способность к свободному волепроявлению; возможность самопроектирования будущего и т. д.».

Произнося все эти в высшей мере справедливые слова, А. Ткаченко не заметил, что они ставят жирный крест на его концепции "парафильного синдрома", в рамках которого инверсии и перверсии свалены в единую кучу. Сексуальные отношения людей – вид коммуникации, а любовь – её вершина, свойственная только Homo Sapiens’у; феномен, противоположный деперсонификации. Именно наличие или отсутствие способности любить позволяет дифференцировать виды гомосексуальной активности. Если человек любит партнёра, жертвует своими интересами ради него, испытывает к нему избирательное влечение, его половая активность не заслуживает названия перверсии.

Напомню, что атрибутами любви являются избирательность полового влечения и альтруизм. Сексуальная активность любящих однополых партнёров, не страдающих перверсией и хранящих верность друг другу, вопреки утверждениям Ткаченко, ничуть не более обсессивно-компульсивна и импульсивна, чем половая жизнь обычной гетеросексуальной семьи. Намерение Ткаченко приписать всем геям и лесбиянкам серьёзные психические нарушения в рамках пресловутого "парафильного синдрома" ошибочно и вредоносно. Надо чтить мудрые слова Казимежа Имелинского: «Понятие сексуального поведения, укладывающегося в границы нормы, является более широким, чем понятие типичного сексуального поведения». Словно бы адресуясь к Ткаченко, Имелинский пишет: «Некоторые авторы отождествляют понятие инверсии и сексуального извращения (перверсии), что неправильно. <…> Каждая перверсия является сексуальной инверсией, но не каждая инверсия является сексуальной перверсией».

Взгляды авторов «Аномального поведения», (предлагаемые в качестве "научной основы" лечения гомосексуалов!), с одной стороны, способствуют усугублению у пациентов невроза с опасностью перехода инверсии в перверсию, а с другой – становятся роковым фактором, обрекающим геев, разочаровавшихся в лечении и так и не ставших "натуралами", на суицид. Может быть, судебных психиатров и кровожадных гомофобов такое развитие событий устраивает, но на взгляд сексолога, оно недопустимо.