Сексуальный фастфуд. Физиология отношений глазами женщины

«Стыдилась негибкости тела, не как в кино выглядели органы. То, что партнер может увидеть волоски у сосков, приводило в состояние паники. Я так стеснялась своего тела и неумения, что считала мужское восхищение одолжением и неоправданным авансом».

«Стыдно было открыто воспользоваться лубрикантом и признаться, что мне не хватает смазки. И я терпела боль, иногда очень сильную. Страх обидеть или принизить партнера заставлял сосредоточиться на его удовольствии. Это снова порождало стыд за свою неуклюжесть, физическую и моральную».

Следующая причина чувства сексуальной вины — это страх, что партнер узнает мои мысли и осудит за них.

Причина этого страха кроется в привычке приписывать партнеру свои мысли. Например, он выглядит печальным. Значит, он грустный. Хотя может быть, он просто сосредоточен или задумчив.

Он думает, если я не возбуждаюсь, значит, я его не люблю. Надо срочно что-то делать.

Он думает, если я не испытываю оргазм, значит, он меня не удовлетворяет, и уйдет от меня.

Если я подскажу ему, что во время проникновения нужно ласкать клитор, он подумает, что у меня был до него более опытный партнер, начнет обвинять меня, что я сравниваю их, будет допытываться.

У меня слишком короткий половой акт (член), я думаю, что я не удовлетворяю ее.

Она не проявляет инициативу, значит, она не любит меня и не хочет, значит, я тоже не должен проявлять инициативу к сексу, чтобы не насиловать человека действиями, которые он ненавидит.

На самом деле партнер может так не думать. И даже если и мыслит о чем-то подобном, совершенно не обязательно, что в результате он захочет поступить самым нелицеприятным способом, обязательно расстаться или обвинять. Возможно, его догадки и ваши признания — всего лишь причина для разговора, не более. Но женщина часто испытывает вину за свои сексуальные знания, и поэтому скрывает их.

Во всех этих посланиях есть нечто общее. Мое поведение, тело — не такое, как ожидает партнер. Партнер думает, что моя сексуальность и телесные проявления должны быть какими-то другими, а они не такие, и в этом моя вина. Мало того, что я какая-то дефектная, я еще и догадалась об этом! Теперь я наверняка знаю, что он знает, что я знаю, и подозревает меня, что у меня больше сексуальной компетенции и опыта, чем кажется, хотя это и не так.

Если мы внимательно вчитаемся и вдумаемся в этот внутренний диалог, то снова увидим за ним лицо родителя, который обидится, если узнает, что у дочери есть пися и что она взрослая, догадается, что у нее может быть жизненный опыт и некоторые знания и начнет обвинять ее в очевидном.

Таким образом, часто за личностью супруга стоит родитель, который взирает суровым оком на художества своей заблудшей дочери и строго грозит пальчиком: «Я слежу за тобой! Я вижу из окна, как ты зашла за кустики якобы пописать, а сама рассматриваешь там то, что у тебя в трусиках».

Следующая причина сексуальной вины — ответственность за сексуальную провокацию, повлекшую за собой насилие или попытку насилия. Ты сама во всем виновата! Почему никого не изнасиловали, а тебя изнасиловали?

В советское время (да и сейчас частенько) в судах открыто разбирались вопросы деталей насилия, какие позы и действия были применены, какие инфекции занесены. И травмирующий девушку опыт становился достоянием ее родителей, официальных лиц, всех присутствующих на суде (со стороны насильника, например). Родители девушки могут сопровождать поступающую информацию комментариями, типа: «Дрянь, опозорила всю семью!» Родственники насильника могут подлить масла в огонь во время перерыва: «Поделом тебе, не будешь, где не надо, шляться!»

Вина за собственную несуществующую провокацию порождает безынициативность во время интимного таинства, страх показать свою реакцию вообще и удовольствия в частности, открыть свои сексуальные желания.

Сексуальное насилие — это особое состояние, которое является преступлением и угрожает жизни тем, против кого оно направлено. Сексуальное насилие — это не жизненный опыт, это травма, катастрофа! И ликвидировать ее последствия лучше всего с психологом! Самоанализ и какие-то мероприятия по спасению утопающих своими собственными руками могут и не подействовать.

Статистика про случаи перенесенного насилия слишком разнится, но я считаю наиболее реалистичными цифры — 15 % взрослых женщин. И даже такой скромный вариант — слишком мало, чтобы быть правдой. К сожалению, это очень распространенная ситуация.

Насилие часто контейнируется[9] женщиной в одиночку, без профессиональной помощи, с осуждением окружающих и с переживанием вины за несуществующее собственное подстрекательство.

Женщина переживает, что в ее поведении был какой-то нюанс, который привлек насильника. Вот как будто она сама в глубине души хотела этого, просто не осознавала. Поэтому чем-то вызвала сексуальную агрессию.