Секта. Невероятная история девушки, сбежавшей из секс-культа

Количество болезненных историй, которые мы слышали, ошеломляет. Часть меня понимает, что следует учитывать то, кто их рассказывал. Если хочешь услышать честное описание человека, «бывшие» – не лучший источник информации. Возможно, кое в чем мы можем сделать группе скидку. Но во всех историях так много пересечений и похожих паттернов. В каждой обнаруживается упоминание об изоляции и наказании детей. По крайней мере один эпизод похищения мы нашли в газетах – в него вмешалось ФБР. К тому времени мы уже знали, что факт использования телесных наказаний и сокрытия преступников и педофилов мы вряд ли сможем доказать. Правда в том, что похожие разновидности абьюза типичны для групп, в которых люди отказываются от прошлого и собственной идентичности. Вне зависимости от того, происходит злоупотребление по наивности, или же оно запрограммировано и является целью секты.

Мы рассказали Билли о том, что случилось в гастрономе прошлым вечером.

– О да, я не удивлен, – ответил Билли. – Они сфотографировали вас? Понятно. Ну, теперь могу сказать вам, что они направили снимок в свое подразделение внутренних дел и разослали во все коммуны, какие у них есть в мире. Вы теперь у них на мушке.

– Подразделение внутренних дел? – Мне сложно соотнести название с фермерами, с которыми мы познакомились в «Двенадцати коленах».

– Да, у них есть группа «Надзиратели». Они станут изучать вас, разузнают о вас все. У них на каждого из вас появится досье.

Я оглядываюсь на Себа и Джорджию, и когда Билли заканчивает, пазл со щелчком занимает свое место в мозаике:

– Надзиратели следят за вами.

Густая тишина повисает в машине, кажется, ею можно подавиться. Ее нарушает Джорджия:

– Что может произойти потом?

Нам приходилось слышать о группах, которые преследовали людей; о сайентологах и их практике «честной игры», заключавшейся в наказании и преследовании тех, кого их церковь считала угрозой. До меня доходили слухи о том, как у бывших адептов рылись в мусоре, о том, как улицы, где они жили, заклеивали клеветническими постерами, о том, как за ушедшими из секты следили годами.

Это просто невозможно, не так ли? Во что я нас втянула?

* * *

Мы останавливаемся на ночлег в маленьком городе.

Свежие простыни в домике, который мы зарезервировали через Airbnb, окутывают меня запахом лаванды, мое усталое тело лежит на хрустящем чистом хлопке. Сегодня у меня есть собственная комната, за которую я благодарна, в то время как мои разум и тело гудят, как электрический столб в бурю – малейший ночной звук ощущается, словно гром. Но затем я засыпаю почти мгновенно, проваливаясь в темноту.

В 2.45 ночи я слышу шум у дверей спальни. Я открываю глаза, вздрагивая. Боковым зрением я вижу тень, стоящую в дверном проеме. Я не могу сесть, все мое тело застыло. Я не могу понять, кто это. Я пытаюсь крикнуть: «Кто здесь?», – но мои челюсти словно зацементировало. Тень движется в направлении меня. Я все еще не могу пошевелиться, моя голова свинцово тяжелая, словно от плохой анестезии, когда разум проснулся, но тело не слушается. Я пытаюсь закричать: «Себ, Джорджия!», – но их имена застревают у меня в горле.

Тень проходит через лежащий на полу отрезок лунного света, и становятся видны седые волосы, конский хвост, золотые очки. Я вижу его: Малики. Теперь его лицо склонилось надо мной, пальцы сжались на моем горле.

Сев в постели прямо, я задыхаюсь, словно вынырнув из-под воды. Я крадусь к двери, проверяю все углы комнаты, но она пуста. Тогда я перебираюсь в гостиную с пуховым одеялом и провожу остаток ночи там.

В пригороде всходит солнце; из кухни доносится запах кофе и тостов. В животе у меня урчит.

Я не могу вспомнить, что я ела в последний раз.

Я выхожу на лужайку перед домом, с чашкой кофе в одной руке и телефоном – в другой. В этом маленьком загородном островке безопасности все машины кажутся свежевымытыми, все газоны – только что подстриженными. Я набираю номер Паза, и его лицо появляется на экране.

– Рассказывай, – говорит он.

Я описываю ему последние двадцать четыре часа – фотография, поездка на ранчо, звонки бывшим членам группы – и заканчиваю «Надзирателями».

– Ну, я чертовски рад, что ты не надела шляпу и не попыталась пойти за ними. – Когда он говорит это, на меня накатывает ощущение того, как я сильно, сильно скучаю по нему.

– Так что, насколько опасны эти парни? Мне стоит беспокоиться? Вы же вылетаете домой всего через несколько дней? – спрашивает он.

– Да. Мы перенесли рейсы, нам больше незачем здесь оставаться. – Не уверена, что в самом деле так думаю.

Паз отвлекает меня от моих мыслей:

– Бекси, покажи мне, где ты стоишь.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я.

– Просто пройдись с телефоном по улице и покажи мне обзор на триста шестьдесят градусов.

Чувствует ли он какой-то подвох, хотя находится за тысячи миль отсюда?

– Конечно.