Секта. Свидетели убийства гражданина Романова

Что касается «божьих людей» — то разного рода «чудодейцы» вообще к тому времени вошли в моду в высшем обществе. Спириты, лекари, экстрасенсы, предсказатели «окучивали» поклонников новомодных религиозных течений. Для тех, кто ударился в православие, в избытке ходили по градам и весям «старцы», юродивые и прочая тому подобная публика, где на одного подлинно «божьего человека» приходился десяток жуликов. Если кто и мог отличить первых от вторых, то это как раз архипастыри в шелковых рясах — но к ним не было особого доверия (Как это знакомо, правда? Только здесь «божьи люди», а нынче у нас в моде «Бог в душе», но в остальном картина сходная.)

Впрочем, не чужда императрица была и новых веяний. По крайней мере, «целитель» месье Филипп, который обещал помочь ей родить сына, к числу «блаженных» не относился.

Да и царь не чужд был общению с подобными людьми. Так, 14 января 1906 года он записал в дневнике: «В 4 часа к нам пришел человек Божий Димитрий из Козельска около Оптиной пустыни. Он принес образ, написанный согласно видению, которое он недавно имел. Разговаривал с ним около полтора часа».

Дальнейшее развитие религиозности привело Александру Федоровну к самым простонародным суевериям (продолжим чтение Гурко):

«Образчики ее мистицизма, переходящего в грубое суеверие, имеются в ее письмах к Государю. Столь неожиданная для доктора философии Кембриджского университета, коим она числилась, вера в чудодейственность гребешка, подаренного Государю Распутиным, свидетельствует о полном порабощении некоторых сторон ее духовного облика.

По поводу этого гребешка Александра Феодоровна 15-го сентября 1915 г. пишет Государю:

„Не забудь перед заседанием министров подержать в руках гребешок и несколько раз расчесать волосы его гребнем“. Еще более удивительна фраза, помещенная ею в письме от 9-го сентября: „Моя икона с колокольчиком, действительно, научила меня распознавать людей. Эта икона и наш Друг помогли мне лучше распознавать людей. Колокольчик зазвонил бы, если бы они подошли ко мне с дурными намерениями“».

В сочетании с творениями отцов Церкви — это, конечно, сильно…

«Божьи люди», расчески с колокольчиками, стены, сплошь увешанные иконками и полочки с милыми «святыньками»… Странное какое-то православие. Нет, для экзальтированной приходской дамы, пять лет назад выкрестившейся из поклонников медитации и по сему поводу преисполненной святости, — самое то. Но приходская дама если кем и руководит, так это собственным семейством (редко!), а чаще «сама едет, сама правит, сама саночки везет», то есть вред причиняет минимальный. А если она жена и соправительница, свято уверенная и внушающая мужу, что тот абсолютный «хозяин земли русской», которому все должны повиноваться слепо, как писала она в письме, «дрожать перед ним»?

Для «отца Церкви» расчески и колокольчики — это несколько не то, чего от него ждут. Неудивительно, что между царской четой и «архипастырями в шелковых рясах» имело место… скажем так… некоторое непонимание.

Впрочем, профессор Московской духовной академии Алексей Осипов, один из самых выдающихся богословов нашего времени, сомневается и в самом православии Николая с супругой (нет-нет, крест они носили, к обедне ходили регулярно и пр. — но разве в этом суть?).