Секунда между нами

– Не уверен, что это вообще возможно – быть в полном одиночестве, – произносит Рауль, и Дженн смотрит на него с любопытством. Теперь и он разглядывает небо. Но она ничего не отвечает, лишь снова поднимает глаза вверх. – А ты знала, что звезды были очень важны для инков? – говорит он. – Они верили, что каждая звезда – это знак какого-то животного. Например, вон та, – он показывает куда-то вправо, – может означать жабу. Цивилизация инков была одной из самых высокоразвитых. Они умели ориентироваться по звездам и различать созвездия не только на ночном, но и на дневном небосводе. Инки думали, что темные пятна на Млечном Пути – это животные в реке, такие же, как на земле.

– Нет, об этом я не знала, – отзывается Дженн, все еще глядя на небо.

– Да, они считали, что все в мире взаимосвязано, – продолжает Рауль. – Абсолютно все. Так что, пожалуй, мы никогда не остаемся в полном одиночестве.

Она улыбается сама себе. Интересно, сколько раз Рауль рассказывал эту историю о звездах. Но она все равно ценит его усилия. Отчасти благодаря ему она впервые смогла по-настоящему отвлечься.

– Ладно. Думаю, мне пора спать.

Его лицо на мгновение омрачается, и ей становится немного неловко из-за того, что она вот так обрывает разговор, но она и правда очень устала. К тому же завтра всем рано вставать.

– Как скажешь, señorita. – Он кивает и снова улыбается. – Я разбужу тебя завтра.

Когда Рауль отошел, она встала с шезлонга и потянулась. Поставив кружку с ромом на столик, Дженн желает спокойной ночи всем, кто сидит у костра. Они как будто удивлены, что она до сих пор здесь, но приветливо улыбаются, желают приятных снов и обмениваются фразой «увидимся-через-пять-часов!».

Спустя пару минут она уже лежит в спальном мешке, в темноте. Интересно, получится ли у нее сделать усилие над собой завтра, на обратном пути? Может быть, не так уж плохо было бы выпить вместе со всеми, когда они вернутся в Куско.

Вскоре по крыше палатки начинает глухо барабанить, звук становится все громче. Со стороны костра раздаются крики и топот. Все разбегаются по палаткам. Снова идет дождь.

Какой-то шорох. Она подскакивает и оглядывается по сторонам. Что это было? Будто в палатке есть кто-то еще. Всматриваясь в неоднородную темноту, она чувствует, как колотится ее сердце. Снова это покалывание. Но в палатке, кроме нее, конечно, никого нет. Через несколько мгновений она снова ложится и пытается уснуть.

Пронзительная трель врывается прямо в мозг. Дженн просыпается, но мир вокруг по-прежнему черный. Быстро нащупав телефон, она нажимает кнопку отбоя. Слышит шорох – какое-то движение снаружи. Звук все громче и ближе.

– Дженн, – раздается шепот по ту сторону палатки.

Рауль.

Она садится и расстегивает молнию на входе. В темноте его лицо едва различимо под шляпой, в руке – жестяная кружка.

– Чай будешь?

– Да, спасибо, – улыбается она и берет у него обжигающую кружку.

– Через десять минут стартуем, хорошо? Я пошел будить цыплят.

Ухмыльнувшись, он снова растворяется во мраке, и она остается наедине с тусклым светом телефона. От чая поднимается пар и расползается по палатке, словно туман ранним утром.

Когда они наконец покидают лагерь, ночь постепенно перетекает в рассвет. Густой, плотный туман покрывает горы пуховым одеялом. Дженн подумала, что после пройденного пути должна гораздо сильнее ощущать усталость, но вдруг поняла: бессонные ночи и ранние подъемы стали частью ее жизни из-за работы. Теперь это, как и многое другое, у нее в крови.

Перед ней шагает Рауль, вверх по горной тропе, которая внизу теряется в зеленой долине. Позади них еще несколько туристических групп, и Дженн буквально слышит, как уставшая тишина сползает вниз по горе, словно измученная змея. Постепенно туман начинает рассеиваться, и небо становится ясным и жемчужно-чистым. Пахнет росой, джунглями и свежим воздухом.

Наконец, перед скалистым уступом, Рауль поднимает руку. И вот, когда солнце заливает землю утренним сиянием, Дженн узнает это место, которое она столько раз видела на открытках, в рекламных буклетах и на фотографиях Робби. Эти удивительные горные вершины, такие высокие, что врезаются в облака.

Снизу, за защитной стеной Анд, затерянный город. Картинка из детских грез.

И хотя Дженн старается не думать о Робби, хочет стереть его из памяти, она почему-то ощущает его присутствие в этом месте. Как будто следы, которые он оставил здесь много лет назад, до сих пор хранит земля. Будто Робби стоит прямо у нее за спиной…

На следующий день

РОББИ