Секундант одиннадцатого

С тех пор они лишь поздоровались, не произнеся больше ни слова. Даже папку директор протянул без всяких комментариев. Не с целью конспирации (вдруг слушают и властелина седьмой части света), а дистанцируясь от проблемы, насколько это возможно. При этом он знал, что переубеждать президента – распрощаться с идеей – бессмысленно. Резон тому не родовое упрямство шефа, граничащее с догматизмом, а нечто серьезнее – вывих подсознания, к счастью, локальный. В остальном он по-прежнему на высоте, если, конечно, постепенное отдаление им от приоритетов внутренней повестки воспринимать как приемлемый допуск…

– Так в чем проблема, Сергей, въехать не могу? – разорвал игру в молчанку президент. – В чем экстренность, о которой по телефону ты говорил? Израильтянин – в Германии, по-моему, все на мази.

– Не знаю, Владимир Владимирович, президент для службы – объект защиты №1, в контексте внешних факторов, разумеется. Не говоря о том, что ты близкий мне человек… – струил разом горечь и пафос директор СВР. – Куршин в качестве, как я понимаю, советника – куда ни шло, пусть он экзотичный, следовательно, проблемный кандидат… Но тебе виднее. Однако его вербовка той стороной, им же подтвержденная, за пределами самого смелого риска…

– Попытка, – уточнил президент. – Попытка вербовки. Ежу понятно, что она была, только не он инициатор. Если и был у Куршина мотив – сдаться властям – то только в поисках убежища, чтобы обрести статус свидетеля под защитой. Но вляпаться в двойную игру, да ни в жисть! Он считает варианты не хуже крепкого профессионала, по всем стенограммам видно. И, кстати, говорит то, что думает. Не потому, что белый и пушистый, желающий понравиться – избегает осложнений. Но то, что выстраивается, проблема не в нем…

– А в ком?

– В твоих людях, Сережа. Где-то вы лажанулись, засветили наш интерес… Сейчас же валите с больной головы на здоровую… – черты президента заострились – по обыкновению сигнал приближения грозы. Берегись…

– Внутреннюю утечку я исключаю, – бросился отбиваться директор. – А со стороны «Global Liaisons Limited», считает Селиванов, вероятность низкая. Но, если Куршин не сам утечка, то кто тогда?

– Ты уводишь разговор в сторону! – взорвался президент. – Тебе что, ветерану разведки, непонятно, что Куршин вне контригры!? Будь обратное, он вел бы себя по-другому – примочки шпионажа давно бы показали бы свои уши. Забота Куршина – не угодить под тамошний каток правосудия за измену. Он искренен, когда говорит об этом – до сих пор не врубился? А вся его изобретательность – следствие написанных им детективов, ну и того, что он явно не дурак…

– Хорошо, так ли важно, замазан Куршин в контригре или нет? – стоял на своем директор. – Проект разоблачен, причем с потрохами, как он говорит. Следовательно, тащить Куршина в Москву – равносильно установке телекамеры в твоем кабинете с прямым, не редактируемым вещанием. Мы можем на это пойти?

– По-моему, моя охрана и безопасность не твоя компетенция? – президент бросил на визитера будто ернический, но явно недружелюбный взгляд. – И откуда твой прогноз, что Куршин будет допущен? О чем или о ком ты печешься? Если обо мне, позволь самому решать как, когда и почему. Если же твоя забота – прикрыть провал, а то и намеренный слив твоей службы, то рано или поздно это выяснится… С соответствующими оргвыводами, разумеется…

Директор СВР больше президенту не перечил, заверив установить источник утечки. Из последних монарших слов, в кризисных ситуациях, как правило, расплывчатых, уяснил: доставку Куршина в Россию ускорить, закрепив за фильтрационным центром, единственное – медицинское обследование фигуранта. И если согласится, то закодировать. Оставалось догадываться – от алкогольной зависимости или двойной игры.

Последнее, что директор вынес из встречи: прежняя дружба с президентом оберегом карьеры быть не может, не более чем смягчающее обстоятельство для оргвыводов. Если раньше об этом говорила кадровая политика Кремля, то сегодня он это прочувствовал на своей шкуре. Настолько ВВП был отчужден, а порой и враждебен, будто его собеседник – обмишулившийся клерк, а не старинный приятель из ближнего круга.

Глава 8

Октябрь 2018 г., Потсдам

Алекс отчетливо понимал, что в особняке происходит, притом что в суть действа его никто не посвящал.

Едва он обнародовал свою повинную, как Бригитта предложила сдать его вещи для досмотра. Мобильный он передал Марине еще в день прибытия, якобы в целях «безопасности», необходимость которой обосновывал мудрый, чуть подсмеивающийся взгляд. Алекс хотел было присовокупить к мобильному и свой лэптоп, но сообразил, что без пароля Wi-Fi тот нефункционален. Да и была ли в доме общепринятая связь?

Между тем компьютер вместе с пожитками, пусть деликатно, но со вчерашнего дня отнят и как-то не верилось, что когда-либо вернется к хозяину целым и невредимым. Доносившиеся со второго этажа звуки, походившие на вспарывание ткани, выстраивали такую перспективу; туда, наверх, секьюрити перенесли весь его скарб.