Секвойя (СИ)

Телефон не переставая вибрировал. Вообще-то, Джастин бы с удовольствием его отключил, но не мог сделать этого, поскольку был на связи со своим адвокатом, который должен был сообщить ему, когда пострадавший придет в себя. Казалось бы, за столько лет в этом бизнесе было так много подобных инцидентов, что он давно должен бы был привыкнуть к этому и не обращать внимания. Но, к сожалению, он был очень ранимым человеком. Враки прессы про переломы, ссадины на теле фотографа, и прочие последствия несуществующей потасовки, его несказанно расстроили. Он испытывал гремучую смесь чувств в данный момент: ярость, гнев, сожаление, обиду и усталость, вплоть до того, что в очередной раз был на грани нервного срыва и желания закончить свою карьеру, чего бы ему это не стоило. Он не был готов к такому давлению ни тогда, когда начинал ее, ни сейчас, когда был уже по самые уши в этой каше. Спасали его от необдуманного шага только друзья, которые поддерживали его. Скутер, и представители лэйбла, на котором записывался Джастин, конечно, тоже поддерживали, но что ими двигало, было понятно и так. Окончание его карьеры сулило большие финансовые проблемы, особенно Скутеру. Конечно, у него было достаточно подопечных, и, к тому же, он не был из тех, кто кладет все яйца в одну корзину, поэтому, как и сам Джастин, занимался инвестированием своих средств в развивающиеся стартапы*.

Но любому дураку было ясно, что по прибыльности, проект под названием «Джастин Бибер» не обойти никому и ничему в ближайшие лет десять, пока занятая им подростковая ниша вновь не станет свободна.

Пару лет назад, пока обычные восемнадцатилетние подростки были заняты мыслями, где провести вечер: в Пицца Хат, или Тако Белл, восемнадцатилетний Джастин был озадачен выбором пиджака для съемок обложки журнала Форбс**, где он замкнул тройку лидеров в мировом рейтинге знаменитостей.

Сейчас, когда ему только-только исполнилось двадцать, он уже был в первой десятке из сотни самых влиятельных людей мира по версии Таймс***, а ведь он еще даже не достиг совершеннолетия.

Он сидел на длинном белом диване, засунув руки в карманы, тревожный и погруженный в раздумья, он совершенно не замечал своих друзей, и друзей его друзей, собравшихся у столика.

Клуб Кабана, один из самых впечатляющих развлекательных комплексов во всей Калифорнии, был поистине огромным. Прекрасные искусственные каскады из водопадов украшали почти всю его территорию. Здесь было несколько танцполов и баров, большинство из которых располагалось под открытым небом. Кроме того, клуб славился выступлениями лучших ди-джеев мира.

Джастин и его друзья заняли частную веранду, где имелись свои колонки, транслирующие диджейский сет из главного зала, их звук регулировался самими клиентами. Веранда выходила на открытую площадку, усаженную шикарными пальмами, и прочей тропической растительностью. Центр площадки занимал большой бассейн, по периметру которого был расположен танцпол. Из бассейна во все стороны летели брызги, поскольку в нем образовалась невообразимая давка. Сегодня в клубе собралось очень много народа, и Джастин начинал понимать, почему в других клубах сегодня было так скучно. Похоже, все были здесь.

Калил стоял недалеко от столика, прислонившись к деревянной обивке веранды, и отбивая носком ноги ритм музыки. Они были здесь уже больше часа, и его бокал давно опустел, равно, как и все бутылки на столе. Он смотрел на апатичного Джастина, не торопившегося сделать еще один заказ, и испытывал досаду.

— Где мой виски? — спросил подошедший Гунзо.

— Я бы тоже хотел это знать, — буркнул Калил.

— Все закончилось? — недоуменно уставился на стол тот.

— Давно, сразу после того, как ты смылся на танцпол.

— И что он, молчит? — кивнул Гунзо в сторону Джастина.

Калил кивнул, кинув косой взгляд в сторону сидящего за столом друга.

— У тебя есть наличка? — спросил Гунзо.

Калил покачал головой, поджимая губы:

— После вчерашнего вечера ничего не осталось, — сказал он, окидывая взглядом помещение. — Твою мать, мне так скучно, я должен срочно выпить еще!

— Я тоже пуст, — пожал плечами друг, вертя головой по сторонам. — Может, ты с ним поговоришь?

Калил уставился на Гунзо, приподняв одну бровь:

— Нет уж, — бросил он, а потом добавил, — не подумай чего, я уважаю твоего брата, но надеюсь у нас с Крисом разные судьбы.

Когда на вчерашней вечеринке в доме Джастина кончился алкоголь, друзья намекнули хозяину дома, что надо бы заказать еще. Джастин, слишком увлеченный в этот момент игрой в героев гитары, ответил, чтобы они сами этим и занялись. Им не осталось ничего, кроме как потратить свои деньги, которых было не особенно много, чтобы он не подумал, что они наживаются за его счет. Он и так слишком часто в последнее время вспоминал Криса. А они все еще хорошо помнили, как тот закончил.

— Как он, кстати? Ты давно с ним говорил? — тихо спросил Калил, поворачиваясь к приятелю.