Секвойя (СИ)

Кроме того, Джастин считал себя конкурентоспособным, причем настолько, что выходил из себя каждый раз, когда проигрывал. Неважно, что это было: покер, пинг-понг, скейтбординг, или гонки. Над Джастином уже посмеивались все, кому доводилось с ним в чем-либо соревноваться. Он так злился, если его дразнили, что в таком состоянии мог много чего сделать. Спровоцировать его — было делом одной секунды.

Даже когда он был наедине с друзьями, его рисовка никуда не девалась, а, казалось, наоборот, только усиливалась: манерное поведение, неестественные жесты, нелепое копирование других. Он, наверно, и сам уже не помнил, какой он на самом деле.

Но он ценил дружбу, поэтому одно упоминание слов друг или брат толкало его на немыслимые подвиги, и он даже не подозревал, что он всего лишь марионетка в руках куда более циничных и умных людей.

Однако в последнее время он изменился. Он стал замкнутым, и его друзьям быстро стало ясно: его безоговорочное доверие к ним подверглось сомнениям. Правда, им не было понятно, почему. Они, кажется, не допускали никаких ошибок. Пока.

— Ладно, так можно и полночи простоять, — выдохнул Гунзо, и направился к Джастину.

На фоне всеобщего веселья, хмурое лицо Джастина выглядело, словно гигантский мрачный Сфинкс посреди однотипной пустыни жизнерадостных лиц, искаженных гримасами безумия. Казалось, даже воздух вокруг него был пропитан негативом. Он даже замечал, как подвыпившие люди, находящиеся навеселе, проходя мимо их веранды, как-то сторонились, когда замечали его. Он чувствовал себя Грю*****. Да, он был не рад быть здесь.

— Эй, угрюмый тип, подвинься! Для моей шикарной задницы здесь слишком мало места, — услышал он вдруг голос Гунзо.

Его друг плюхнулся на диван рядом с Джастином и хлопнул его по плечу.

— Ну, что? Веселиться сегодня ты, кажется, не намерен? — спросил тот.

Джастин поставил локти на стол и уперся подбородком в ладони, устало вздыхая:

— Нет настроения, — процедил он сквозь зубы.

— Да ладно тебе, в твоей крови просто слишком мало алкоголя, — усмехнулся тот, — я налью тебе виски, а потом мы пойдем в главный зал и будем жечь, как в последний раз. Здесь слишком тихо и скучно, — поморщился Гунзо. Он потянулся за бутылкой и демонстративно потряс ею перед носом Джастина, словно только что обнаружив, что она пуста.

Джастин задумчиво взглянул на бутылку, а потом на друга. Тот с сожалением покачал головой.

— Черт, чувак, прости, не смогу тебя сегодня угостить, мои карманы пусты, — дружелюбно улыбнулся тот.

Джастин и не заметил, как бутылки опустели, он выпил всего полбокала виски, и, похоже, слишком глубоко погрузился в свои мысли, заставив своих друзей скучать. Гунзо смотрел на бутылку с каким-то едва уловимым сожалением. Как можно было ему отказать? В конце концов, Джастин сам предложил поехать развлечься.

— Брат, прости, я задумался, сейчас все исправлю, — покачал головой Джастин, приобнимая друга. Он потянулся к кнопке вызова официанта, но рука Калила вдруг остановила его.

— Чувак, ты сидишь здесь без движения уже час. Тебе нужно размяться, — Калил кивнул головой в сторону выхода, — пойдем на танцпол, там есть бар.

— Сначала алкоголь. Танцы потом, — отрезал Бибер, вставая и потягиваясь.

— Ееее, — довольно протянул Гунзо, поднимаясь с дивана и заметно оживляясь, — ребята, мы будем в главном зале, — бросил он парням, оставшимся за столиком.

Джастин не был знаком даже с половиной людей, собравшихся за его столиком. Они приехали сюда втроем, но спустя полчаса к ним присоединилась внушительная толпа народа. Судя по тому, как Калил и Гунзо приветствовали их, это были их приятели. Собрались одни парни, и ни одной девушки. Они поступили разумно, не взяв с собой в клуб своих подруг, поскольку по количеству полуодетых красоток этот клуб мог соревноваться разве что с частными пляжами Майами-бич.

Пробираясь сквозь толпу, время от времени, Джастин слышал крики, которые свидетельствовали о том, что неузнанным он здесь не остался. Но он следовал в кортеже охраны, поэтому был недоступен для фанатов.

Джастин поправил свои солнечные очки, глубже вдавливая их в переносицу, тем самым давая понять поклонникам, что сейчас он не в настроении для бесед с ними. Колонна из Джастина, его охранников и его друзей чем-то напоминала млечный путь — траектория, по которой они направлялись к бару, словно мерцание звезд на ночном небе, освещалась вспышками камер. Снимали все, у кого под рукой был хотя бы телефон. Одна девочка сняла майку, обнажив грудь, когда Джастин из-за давки вынужден был задержаться возле нее на несколько секунд. Наверное, она восприняла это, как свой шанс. Сиськи были, что надо, и Джастин пару секунд разглядывал картину, которая возникла перед его глазами, пока охранник сзади слегка не подтолкнул его вперед.

— Джастин, потрогай их, — услышал он сзади.