Селфи на краю (СИ)

Он шагнул было к лестнице, но испугался, что эти прекрасные мгновения растают, не оставив и следа, и решил обмануть хитрое, ускользающее время. Он взял айфон, нажал чёрный значок камеры и осторожно навёл объектив на спящую Дану. Её ресницы чуть подрагивали, густые чёрные пряди опутывали пальцы с поблёскивающим перламутровым лаком на ногтях. Ларс нажал на белую кнопку «фото» и, взглянув на похищенную у времени картинку, на цыпочках спустился вниз.

Его квартира с так и не дождавшимся у порога велосипедом показалась ему совсем другой, купающейся в том же зыбком мирке тихого, умиротворяющего счастья. Часы робко тикали, словно боясь его спугнуть, и пылинки, чтобы вписаться в его ритм, танцевали в солнечном луче медленнее, чем обычно.

Ларс торопливо выкатил велосипед из подъезда и вскочил на него. Он ехал по шоссе, время от времени отвлекаясь на спешащие машины, и не понимал, как люди могут думать о скучных делах и не чувствовать тепла этого зарождающегося, неповторимо прекрасного весеннего дня. В то утро он как никогда любил людей. Мимо промчался автобус, битком набитый садоводами, и Ларс пожелал им как можно скорее забыть давку и злость и хотя бы вполовину ощутить то, что чувствовал он. Его счастье было тихим, но таким щедрым и огромным, что казалось, его хватило бы на всех.

Лавров, не привыкший возиться с замком, как всегда, вскарабкался на старенькую ограду и легко спрыгнул вниз. Дачный дом и огород, казалось, тоже замерли в лёгком, полном тёплого света мирке счастья. Яблоневые ветви, усыпанные белоснежными цветами, стремились к небу — бездонному и по-весеннему чистому. Жёлтые глаза одуванчиков нагло глядели с оккупированных дорожек. В дальнем уголке сада, окружённые большими атласными листьями, робко белели жемчужинки ландышей. Перешагивая через недавно вскопанные грядки, Ларс подошёл к ним.

Он стал осторожно срезать ландыши секатором*. Прозрачные росинки проворно стекали по их листьям и, успев сверкнуть в солнечных лучах, капали в рыхлую, пахнущую свежестью землю. Осторожно застёгивая спортивную сумку, Ларс представлял, как обрадуется Дана, увидев его цветы. Они настолько прекрасны, что непременно заставят её забыть о слезах и боли.

Подъезжая к подъезду, Ларс заметил недавно припарковавшийся красный БМВ, но не придал этому значения. В то утро ничего плохого просто не существовало для него: тихий мирок счастья поглощал и затмевал любые, не угодные его хозяину детали. Он бежал по лестнице, перескакивая через ступеньку, и уже видел перед собой счастливое лицо Даны.

Его звонок прозвучал длинно и требовательно. Тишина за дверью насторожила Ларса: вдруг с Даной что-то случилось? Мирок счастья тревожно запульсировал, Лавров слышал лишь своё учащённое дыхание и стук сердца. Оно гулко билось, и обычные подъездные звуки не хотели придти на помощь Ларсу. Хоть бы хлопнула чья-то дверь или, на худой конец, соседи включили перфоратор. Рука, сжимавшая цветы, как и вчера, вспотела.

Когда Дана наконец появилась на пороге, Ларс застыл в изумлении. Розовый топ и короткие шорты подчёркивали её красоту и грацию. Чёрные кудри были завязаны в хвост на затылке. Смоляные завитки на висках, влажные после умывания, могли бы завершить её кокетливый образ, но лицо Даны было холодным и высокомерным. Даже не взглянув на ландыши, она поспешно вышла на площадку и прикрыла за собой дверь.

— Лучше уходи, — тихо сказала она, — я ничего тебе не обещала. Уходи, ты понял? Мне сделали предложение — видишь кольцо? Вот!

Её безымянный палец обвивала тонкая золотая змейка с рубиновым глазком. Зыбкий мирок болезненно дрогнул, поблёк и съёжился. Ларс набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы найти в себе силы и всё-таки выдохнуть вопрос, ответ на который был уже дан.

Вчерашняя «джульетта» приоткрыла дверь, чтобы уйти, и Лавров услышал, как кто-то окликнул её из комнаты.

— Да никто там не пришёл! — Она нарочно говорила громко. — Соседи квитанцию принесли.

Мирок стремительно таял, растворяясь в душном воздухе подъезда словно дым. Ларс был готов хватать его руками и стоял, словно пристыжённый, продолжая прижимать к груди букет ландышей. Холодный циник-разум всё понимал, но упрямая, мечущаяся душа не желала признавать правду.

— Не уйдёшь — будут проблемы… — Она не прошептала, а, скорее, прошипела эти слова.

Ларс повернулся к ней спиной и медленно пошёл к лестнице. Теперь он понимал, что пытался спасти принцессу от дракона, но оказалось, что принцесса и дракон — заодно*. Спустившись, он открыл крышку мусоропровода и бережно положил в него ландыши. На пятом этаже хлопнула дверь, и Лавров был даже рад, что гадкую, тянущуюся тишину что-то наконец нарушило.

Комментарий к Цветы для Даны

*Фраза подслушана на Ютуб-канале Альберта Сафина.

*Секатор - специальные ножницы, позволяющие делать точный, чёткий срез цветочной ножки.

========== Снова Голубой карьер. Прозрение ==========