Семь бесов в бочке меда

Пока ребята спорили, Липа без лишних слов подхватила поудобнее подол юбки и присоединилась к Антону. Внизу действительно не было ничего жуткого. Узкий тоннель уходил вперед, на стенах висели вполне современные светильники. Ни мрачной сырости, ни затхлого запаха, ни паутины, свисающей с потолка. Было видно, что место не заброшено, а даже наоборот – по полу вдаль задорно убегали яркие полоски светодиодных лент.

– Мы как в самолете, – хмыкнула Липа.

– А, по-моему, похоже на рисунок на карте твоей, да, Тош? Только фон там был желтый, как песочек, а тут все серое.

Ира наконец спустилась и теперь тоже с интересом осматривалась.

– Лучше не напоминай, – Антон передернул плечами. – Честно говоря, та картинка напомнила не самый приятный эпизод из жизни.

– О-о-о, а я его знаю?

– Не, я не говорил, – всегда разбитной Чесноков на этот раз даже, кажется, смутился. – Да там по-идиотски все вышло… Нечего особо и рассказывать.

– Давай, колись, любимый! – Ира игриво подхватила парня под локоть. – Не переживай, мое мнение о тебе ничего не изменит. Я и так знаю, какой ты феерический долбозавр!

– Фух, успокоила! – Антон криво ухмыльнулся. – В общем, это было на последнем курсе. Нам с одним одногруппником нравилась Маринка Свинцова. Она такая классная была… С большими… э-э-э… – Он бросил быстрый взгляд на свою благоверную. – С большими требованиями к парням.

Ира с Липой многозначительно переглянулись и одновременно усмехнулись.

– Мы пошли как-то всей компанией в пляжный волейбол играть. Ну и я выпендривался жутко. Рассказывал, сколько языков программирования знаю, про всякие сокеты да чипсеты. Сигнальные дорожки материнки даже ей на песке рисовал, чтобы впечатлить.

– Ну а она? Упала к твоим ногам?

– Ага, упала и давай смеяться!

– Я серьезно, Тош!

– Да и я. Мяч у нас отлетел в речку, прилично так от берега. Она говорит, сплавай за ним. Ну а ты ж знаешь, что я и плавать не умею, и воды большой побаиваюсь…

– Серьезно? И из-за этого ты расстраиваешься до сих пор? – Ира захихикала. – Тош, да дура она, эта Свинцова, что тебя профукала. А если подумать, то и не похожа совсем твоя картинка была ни на песок, ни на плату! Дай-ка мне еще раз глянуть?

– Сама возьми, – буркнул Антон. – Они ж у тебя в сумке лежат.

Ира немного притормозила, на ходу стала копаться в конверте, который гадалка выдала Антону, и извлекла карточку с павлином и цифрой один. Некоторое время она рассматривала ее молча.

– То-о-ош… Я что-то не поняла… У тебя же на «единичке» были эти дорожки светящиеся?

– Ага.

– Так вот их нет больше! Смотри! – Она догнала его и ткнула в бок. – Тут теперь ключ нарисован…

Изображение на пластиковом прямоугольнике действительно изменилось. Теперь вместо абстрактных светящихся полосок в центре красовался старинный ключ с витиеватыми изгибами. Темный, покрытый патиной времени металл был инкрустирован мелкими кристаллами, которые таинственно поблескивали в свете лампочки.

– Ого! Дорого-богато! – восхитилась Липа. – Кажется, Антон получил свой ключ за первое испытание. Интересно, а у меня тоже такой появился? – Она нырнула в свой конверт и не сдержала восхищенного вздоха. – О-о-о…

Ее ключ тоже был в сверкающих вензелях и завитушках. Пока девушки охали и любовались, Антон чуть ли не обнюхал свою карточку.

– А что, никого кроме меня не смущает, что изображение в принципе поменялось?! – Он раздраженно поднес карточку к лампе и внимательно рассматривал ее на просвет. – Ничего не понимаю… Мы как будто в будущее попали со всякими крутыми технологиями! Сначала дверь та, теперь вот кусок пластика с наворотами…

– Да ладно, Тош, ну, может, там чип какой или типа того… – Ира небрежно помахала рукой в воздухе. – Меня больше другое волнует: почему у тебя ключ такой шикарный, и у Липы тоже, а у меня уродский огрызок?!

Она продемонстрировала свою «единичку». Ей досталось изображение старой ржавой железки. Да, это был определенно ключ, но он ни в какое сравнение не шел с предыдущими двумя красавцами.

– И правда. Убогий какой-то… – Антон с сочувствием погладил свою девушку по плечу. – Похоже, заглючила в твоей карточке эта их супертехнология… Но я все равно не понимаю, как это работает?

– Ребят…

– Если там внутри какие-то схемы, то почему пластик такой тонкий и практически невесомый. Я не слышал, чтобы…

– Ребят! – Липа обхватила себя руками. Хоть в тоннеле и не было темно, стены все равно словно давили, не давали вздохнуть полной грудью. – Может, пойдем уже? Выйдем наружу и там обсудим все, а? На «двойке» была, кажется, черепашка.

– Ниндзя? – тут же подхватил Антон.

– Нет, Наташка! – огрызнулась Ирина. – Та, которая морская. Вы как хотите, конечно, но я дальше пас! Пойду с администрацией ругаться. Пусть компенсируют мне ущерб после птичьей конюшни!

Некоторое время они шагали молча, каждый погрузился в собственные мысли. Затем тоннель резко изогнулся, и за поворотом ребята остановились перед массивной дверью. В центре к доскам был приколочен гигантский – не меньше метра – черепаший панцирь.

«Искусственный, я надеюсь».